Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
34 
– Хорошо, – слабым голосом отозвалась она. – Как скажете, доктор!
Флоренс подтянула ногу и попробовала пошевелить пальцами.
– Вроде все в порядке… – Она с благодарностью улыбнулась. – Спасибо.
– Пожалуйста. Ну что, теперь можете вернуться на диван? – полуспросил Мейсон.
Флоренс молчала, а бесенок внутри рвался наружу.
– А нужно? – спросила она чуть слышно.
Мейсон не торопился с ответом. Он бы с удовольствием оставил ее в своей постели на ночь, но это все равно, что играть с огнем. Рисковать не стоит.
– Вам лучше уйти.
Флоренс явно не спешила уходить. Она улыбнулась и смиренным тоном пообещала:
– Я буду хорошо себя вести. Честное слово!
Потянувшись, Мейсон коснулся ладонью ее волос, погладил шелковистые кудри.
– Зато я не гарантирую, что буду себя хорошо вести.
Флоренс не видела выражения его лица, но голос звучал непреклонно.
– А мне гарантии не нужны! Жизнь – азартная игра. – Взяв его ладонь, переплела свои пальцы с его пальцами. – Прошу вас, Мейсон, позвольте мне остаться. Одна я не усну.
Мейсон колебался. Черт! Да что с ним происходит?! Куда подевалась его сила воли? Рядом с этой женщиной он становится мягким как воск. Нет, он должен проявить твердость характера!
– Флоренс, я не могу дать вам то, что вам нужно. Не умею утешать.
– А мне утешения не нужны. Просто я хочу, чтобы рядом со мной кто-то был… Обещаю, я не буду вам мешать.
– Ну ладно. Оставайтесь, – буркнул он, ненавидя себя за слабость. Выдернул руку и отвернулся к стене. – Только на своей половине.
– Спасибо. – Она с облегчением вздохнула. – Теперь я точно засну. А вы забудьте обо мне. Забудьте – и все!
Он фыркнул.
– Постараюсь!
– Правда! Считайте, что меня нет. А я буду лежать тихо как мышка. И баюкать меня не надо. Просто я должна чувствовать, что вы рядом, вот и все.
Мейсон не ответил, а может, он ее уже не слышал.
Что бы она ни говорила, сама-то она знает, что хочет от него большего! Неужели Мейсон всегда сторонится женщин? Если так, то у него довольно скучная жизнь… Интересно, что же все-таки произошло между ним и той женщиной, которую он любил?
– А Джулию вы тоже никогда не утешали? – спросила она. И не успели слова сорваться с ее языка, как она пожалела о них. Флоренс кожей почувствовала, как Мейсон напрягся, но он не проронил ни звука. Она вспыхнула от стыда, на глаза навернулись слезы. Какая же она дура! – Извините! – прошептала она. – Извините меня за бестактность.
– Спите! – шепнул он. Но в голосе у него не было гнева, и это ее приободрило. Она лежала очень тихо и наслаждалась его близостью. Время текло медленно, и наконец, веки ее стали смыкаться.
Флоренс почти заснула, как вдруг почувствовала, что Мейсон обернулся к ней и тут же снова отвернулся. Она мгновенно распахнула глаза и, сверля его спину взглядом, упрекнула:
– А сами не спите!
Мейсон снова обернулся и, глядя в темноту, буркнул:
– Уснешь тут, пожалуй!
– А в чем дело? – Флоренс приподнялась на локте. – Вас что-то беспокоит?
– Вот именно, беспокоит.
– Что? – с невинным видом спросила она.
– Вы!
– Я? – Флоренс хохотнула. – А вы расслабьтесь! Вы слишком напряжены. – Она села. – Ну-ка, повернитесь на живот! Я сделаю вам массаж.
Мейсон открыл было рот возразить, но прохладные мягкие руки Флоренс уже легли ему на спину, и он вздохнул от удовольствия. Какие приятные ручки!..
Мейсон закрыл глаза и расслабился. Маленькие ловкие пальчики разминали шею, плечи, спину. Постепенно по телу разлилось приятное тепло, и ему показалось, что он стал невесомым…
Почувствовав, что Флоренс устала, он перекатился на бок и повернулся к ней лицом.
– Спасибо! – шепнул он и, обхватив рукой ее за шею, хотел поцеловать.
Флоренс наклонилась и с готовностью приникла к нему, прижавшись всем телом. У него закружилась голова: разум уступил место чувствам. Он обнял ее, руки скользнули под рубашку, лаская нежную кожу.
От удовольствия Флоренс выгнула спину, и рубашка распахнулась. Мейсон порывисто поднял голову с подушки и прильнул губами к обнажившейся груди. Флоренс затрепетала, а он почувствовал мощный прилив желания.
Словно со стороны Флоренс услышала свой стон, больше похожий на мурлыканье довольной кошечки. Она обхватила его ногами и прижалась с одним желанием: вобрать его в себя и слиться с ним воедино…
Но Мейсон вдруг вырвался из ее объятий и вскочил с кровати. Флоренс смотрела на него затуманенными страстью глазами. Все ее тело сладко ныло, требуя продолжения, и она с недоумением спросила:
34 
