Последние отзывы

  5  

«Не я должна поехать в Лондон, а Таис, — подумала Антея. — Интересно, согласилась бы крестная принять Таис вместо меня?»

— Интересно, над чем мама сейчас работает? — спросила Хлоя.

— Думаю, сейчас она увлекается вопросами религии, — предположила Таис.

— Нам повезло, что этого не случилось до нашего рождения, — обрадовалась Хлоя, — а то кого-нибудь из нас непременно окрестили бы Эсфирью или Магдалиной!

Девочки весело рассмеялись.

«На перси Хлои бросил взор крылатый мальчуган», ^[1] — мысленно процитировала Антея строку известного стихотворения.

Вслух она этого не сказала — слишком часто дразнили Хлою этой цитатой, вызывая ее раздражение.

— Ужасно, когда тебя зовут Хлоей, — с отчаянием в голосе продолжала сестра. — Почему, ну почему мама увлекалась именно Уильямом Блейком, когда я родилась?

— Не думаю, что мое имя намного лучше, — возразила Таис. — Никто его даже произнести правильно не может.

— Послушай, как романтично это звучит, — воскликнула Феба.

Она вскочила и с пафосом продекламировала:

• В расцвете красоты прелестная Таис
• Сидит с ним рядом,
• Потупя взор под пылким его взглядом.

— Замолчи, — закричала Таис, схватила со стола книгу и бросила ее в Фебу.

Все девочки, кроме Антеи, ненавидели свои имена.

Она могла бы прочитать девочкам оду Роберта Геррика «К Антее», которая ей так нравилась.

• Целуй меня! И поцелуям счет веди.
• Со счета сбилась, так начни сначала.
• Пять, десять, двадцать, сто…
• Мне даже тысячи их мало!

Произойдет ли подобное в ее жизни? Скажут ли ей когда-нибудь такие слова? Что она будет чувствовать, если случится подобное?

— Не понимаю, почему мама не взяла имя из книги «Священник из Уэйкфилда», — недоумевала Хлоя. — Когда она читала нам эту книгу вслух, я подумала, что в оправдание своих дурных поступков я всегда могла бы привести такую цитату: «Прелестная женщина, совершая необдуманный поступок, слишком поздно понимает, что мужчины — обманщики…» ^[2]

— Эти слова каждой из нас нужно, наверное, запомнить как предупреждение, а не как оправдание, — наставительно заметила Антея, строго взглянув на младшую сестру.

— Интересно, какие необдуманные поступки имел в виду поэт? — задумчиво спросила Феба.

Никто ей не ответил, и тогда она воскликнула:

— Был бы жив папа, я бы у него спросила!

— Ты же знаешь, что папы нет! — сказала Антея. — А маму ты своими вопросами, пожалуйста, не беспокой.

В доме было принято негласное правило — ни при каких обстоятельствах не беспокоить маму.

Сестры очень любили свою милую, но не приспособленную к жизни маму, которой стало так трудно жить после гибели отца.

Каждая из дочерей считала своим долгом защищать ее от всех неприятностей. Мама и не пыталась в них разобраться, но если она о них знала, то лишалась сна.

Антея часто думала, что для их матери сочинение стихов было лишь способом уйти от любых неприятностей, которыми изобиловала реальность.

Так леди Фортингдейл поступала и при жизни мужа, а после его гибели, казалось, полностью погрузилась в поэзию. Она со всей страстью отдавалась творчеству, писала очень длинные стихи, читала их вслух своим детям. И вскоре забывала о них.

И тут Антея впервые задумалась, можно ли действительно продать мамины сочинения для опубликования, ведь в «Журнале для леди» ей часто попадались литературные опыты других женщин.

Потом она решила, что раз уж сам автор сочинений, без сомнения, придет в ужас от одной мысли о продаже своих произведений, то вряд ли найдется издатель, который ими заинтересуется.

Судя по тому, что пишут в журналах, произведения лорда Байрона имели ошеломляющий успех.

Однако многочисленные скандалы, связанные с именем поэта, заставили его уехать в прошлом году за границу. Антее пришло в голову, что долгое отсутствие лорда Байрона приведет к тому, что разговоры о нем постепенно утихнут, он перестанет быть центром внимания, и его книги станут продаваться хуже.

«Кого заинтересуют произведения, написанные никому не известным автором из глуши Йоркшира? — со свойственным ей здравым смыслом рассуждала Антея. — Автором, который наверняка никогда не вызовет пересудов в этом беспутном, легкомысленном обществе, наслаждавшемся излияниями лорда Байрона?»

  5