17 
Донесения сотрудников звучали успокаивающе, но Николай все равно никак не мог избавиться от внутреннего напряжения. Он постоянно вспоминал тот день, когда случилась авария, и постепенно приходил к осознанию того, что и сам отчасти виноват в случившемся. Конечно, очень сложно признавать собственные ошибки, но тогда утром он действительно принял неверное решение, уйдя на работу.
Саша злоупотреблял спиртным, и именно из-за запаха алкоголя их разговор почти сразу перешел на повышенные тона. Брат требовал выдать ему больше денег, чтобы он смог повеселиться как следует и «залить свое горе». Его безразличие к Арине в очередной раз покоробило Николая. Казалось, что Саше наплевать не только на дочь, но и на всех, в том числе и на самого себя. После смерти Джеки он упорно занимался саморазрушением, и ничто не могло его остановить. Короче, у Николая было много причин выйти из себя в тот день.
Но почему он никогда не замечал и даже не подозревал о том, что у Саши и Элизабет завязались отношения? Если бы он вовремя обратил на это внимание, все пошло бы по-другому… По какой еще причине Элизабет могла поехать куда-то с Сашей и Ариной, не предупредив его и не задумавшись о том, что подвергает опасности жизнь девочки. Неужели она настолько самоуверенна, что без боязни села за руль? А брат? Куда его понесло? Перед уходом он же приказал Саше никуда не выходить и дожидаться его возвращения! Ну, зачем же он оставил их вдвоем в тот роковой день!
Конечно, у него имелась очень веская причина отправиться в офис на совещание, ведь от этого зависело будущее полторы тысячи людей. Не подпиши он бумаги, которые гарантировали рабочие места мигрантам, все бы они остались без средств к существованию. Однако если бы он знал планы Саши и Элизабет, то мог бы, по крайней мере, взять с собой Арину и ее няню. Глупо было оставлять ребенка и Элизабет вместе с Сашей, который был навеселе, в достаточно буйном состоянии. Еще глупее было надеяться на то, что брат протрезвеет и успокоится. Он намеревался поговорить с ним по возвращении с работы. Поговорил…
Вернувшись домой, Николай никого не нашел. К тому времени брат его уже был мертв, а Элли лежала в бессознательном состоянии в карете скорой помощи, которая везла ее в больницу, а Арину — только чудом не пострадавшую от удара — утешала заботливая женщина-полицейский, прибывшая на место аварии.
Николай закрыл глаза, вспомнив, как ему сообщили о смерти брата и о плачущем маленьком ребенке, которого нужно было срочно увезти домой и хотя бы накормить. Когда он снова их открыл, то увидел Элли, вышедшую из здания. Она быстро направилась к нему, но с каждым шагом скорость и решительность ее падали.
На ней была белая блузка, красный блейзер и черная юбка до колен. Николай поймал себя на том, что рассматривает ее длинные ноги. Неожиданно он заметил, что Элли слегка прихрамывает. Сердце его непроизвольно сжалось, и Николай вспомнил, как она лежала в больнице. Он часами сидел рядом с ней, ожидая, когда девушка придет в сознание. Однако прошло несколько дней, прежде чем Элли начала открывать глаза, но на него смотрела с удивлением и грустью. Она не сразу узнала его. Только при виде отца с ее лица исчезала гримаса страха и боли, а взгляд становился осмысленным.
— Привет, — сказала она запыхавшимся голосом, когда Николай опустил окно машины. — Прости, я немного задержалась. Со мной хотел поговорить главный редактор программы.
— Залезай, — коротко бросил Николай, открывая для нее дверцу и стараясь не обращать внимания на тот эффект, который произвели на него аромат духов и улыбка Элли.
— Куда мы едем? — Она немного нахмурилась, ему даже показалось, будто у нее опять возникла мысль сбежать от него.
— В ресторан, ужинать. А куда еще мы можем ехать?
Элли, зардевшись, опустила голову.
— Я надеялась, ты подумал и… я смогу увидеть Арину сегодня, — призналась она смущенно.
— Рано еще. Нам с тобой нужно о многом поговорить. Как прошел твой день?
— Нормально. — Она с безразличием пожала плечами. — Вот только у них такое яркое освещение, что иногда слепит глаза. Плюс становится очень жарко, когда свет все время направлен на тебя. Иногда из-за этого очень сложно думать, а ведь мне нужно давать людям дельные советы. Ужасно сложно! Я определенно предпочитаю офис, где можно сконцентрироваться на работе.
— Думаю, многие женщины завидуют тебе.
— Ты имеешь в виду тех, кто мечтает о своей минуте славы? Хотела бы я им как-нибудь объяснить, насколько глупо это желание. Подобная слава быстро проходит. Восторги и аплодисменты рано или поздно стихают, и ты остаешься один на один с самим собой.
17 
