75 
— Подбросите меня к родителям? Вам же кажется, по пути, — прокричала я, вытаскивая одежду из шкафа, — Папа сказал, там нужно какие-то бумаги подписать по наследству.
— Конечно, — ответил Игнат, надевая кобуру с пистолетом и ножами, — И потом, должен же сообщит им, что непреступная крепость выбросила белый флаг.
Я, улыбаясь, прикрепила ножны, надела жакет. Подойдя к кровати, вынула нож, подаренный мне Игнатом. Каждый раз, беря его в руки, восхищалась мастерством, с которым он был сделан, и его совершенством.
— Алиса Барсовецкая, — мечтательно произнес он за моей спиной, — Тебе очень идет. Я созвонюсь с одним приятелем, двадцатого ноября нас распишут.
Я притворно вздохнула.
— Не скоро? Ты же еще квартиру не купил, миллион не заработал, — начала перечислять я, смеясь.
— Скоро? Да ты меня уже почти три месяца динамишь. Я уже думал, до пенсии будешь дуться на своего идиота-парня, — ворчал он, беря меня за руку и выходя из квартиры.
— Сам виноват, — ответила я.
— Сам, поэтому и терплю, иначе, давно бы уже быть тебе Барсовецкой, — сказал Игнат, ведя меня за руку вниз по лестнице.
— Кстати, я только-только стала Седельниковой, не хочу менять фамилию… — сказала я, прикрывая один глаз, чувствуя, что сейчас мой парень закипит и взорвется.
Он остановился, посмотрев на меня, сжал губы в одну сплошную линию. Я попыталась скрыть улыбку, какой же он предсказуемый.
— Тема не обсуждается, ты — моя женщина, в тебе все мое, ты вся моя, от кончиков пальчиков на ногах, до кончиков твоих рыжих волос! И фамилия у тебя тоже будет моей! — гневно закончил он.
— А ты?
— Что я? — спросил он, выходя из подъезда. На парковке нас уже ждал Артем.
— Ты — мой?
Игнат резко остановился, посмотрел на меня удивленно, как будто я спросила, сколько межпланетных космических кораблей приземлилось на детской площадке.
— Лисенок, — сказал он, привлекая меня к себе, — я твой еще с нашей первой встречи. Весь.
— Тема закрыта? — спросила я, тая в его руках. В ответ он лишь страстно поцеловал меня.
С трудом оторвавшись от моего мужчины, заглянула в его такие любимые мной глаза.
— Игнат…, - начала я, но меня перебил Медведь.
— Ребята, мы так опоздаем, — проворчал Артем.
— Ладно, после командировки договорим, — улыбнулась я.
Мы сели в машину, через двадцать минут я уже стояла возле подъезда родителей, махая вслед удаляющейся машине.
— Ну, что ж, папуля, когда вернешься, мы все тебе расскажем, — прошептала я, осторожно положив руку на живот.
****
— Значит так, Хмырь, девку притащишь сюда. Мне сказали, что на днях она подписывает последние бумаги. Задача такая: документы она не подписывает, нас должны расписать, все переходит ко мне, как к законному мужу, а потом можно и ее убрать. Понял? — спросил Виктор, поправляя галстук.
— Знаете, Виктор Викторович, вообще-то Пуманосвская теперь Седельникова, а с Седым связываться не очень хочется, — спокойно ответил Хмырь.
Виктор, вынув пачку американских зеленых бумажек, швырнул ее на стол.
— Теперь хочется, — надменно спросил он.
— Теперь, конечно же, намного лучше, — сказал Хмырь, смотря на деньги, но не беря их, — Но Вы в курсе, что Алиса — невеста Барса?
— И что? — сказал Виктор, плеснув немного виски в свой стакан.
— Либо его нужно по-тихому убирать, либо у нас будет хренова куча проблем, когда он узнает, что мы подошли ближе, чем на метр к его девке.
— Серьезный человек, говоришь? — выпивая залпом виски, спросил Виктор.
— Серьезней не придумаешь. И в ментуре он не работает, так что будет действовать жестко, влегкую, можно башки лишиться.
— И не таких ломали, — сказал Виктор, кивая Хмырю на дверь, — Свободен.
****
Алиса
Весь день пролетел в заботах. По Игнату уже скучала, несмотря на то, что он звонил мне уже несколько раз. Вечером, уставшая, поехала к родителям. Мама приготовила ужин. Но аппетита не было. После ужина решила поехать к Игнату. Во-первых, от него ближе к университету, где я обещала появиться утром, во-вторых, в нашей с ним постели мне будет спокойнее. Почему-то его вещи меня всегда успокаивали.
— Мам, пап, я поеду, ладно? — сказала я, вставая из-за стола.
— Когда Игнат приедет? — спросил папа, провожая меня до двери.
— Послезавтра утром, — сказала я.
— Ну ладно, тогда завтра у нас переночуй, матери спокойней будет, — сказал папа, целуя меня в щеку.
75 
