Последние отзывы

  28  

Мальчишка-нищий подбежал к ней и предложил разменять купюры монетками. Вероника улыбнулась, согласилась, дала ему монетку в уплату за услугу и снова задумалась, зажав монеты в руке. Она понятия не имела, чего могла бы пожелать, и тогда мальчишка объяснил по-итальянски, что сначала загадывают удачу, потом – найти настоящую любовь, а в третий раз – вернуться в Рим. Вероника знала итальянский достаточно хорошо, чтобы понять его слова.

Долгое время она смотрела на фонтан, пока не заметила, что за ней наблюдает незнакомый мужчина в джинсах и голубой рубашке. С сосредоточенным выражением лица он направил объектив массивного фотоаппарата на Веронику, приготовился сделать кадр, но увидел, что она смотрит на него, и остановился. Их взгляды на мгновение встретились, потом она отвела глаза. У незнакомца было молодое лицо и волосы цвета соли с перцем, Веронике его внешность показалась европейской. В нем было нечто такое, что выделяло его из толпы. Минуту погодя незнакомец исчез, а Вероника снова задумалась о своих желаниях.

Наконец она бросила в фонтан все три монетки, по совету маленького итальянца пожелав себе удачи, любви и возвращения в Рим, и ее тут же охватила грусть. Она направилась прочь, решив поблуждать по улицам еще немного, а потом вернуться в отель. Движение на улицах было оживленным и беспорядочным, повсюду толпились пешеходы, в толпе слышалось не менее полудюжины языков одновременно, и от всего этого веяло такой живостью и энергией, что Веронике расхотелось возвращаться в номер и сидеть там одной. Рим – город, который лучше осматривать вместе с кем-то, и она расстроилась, что ей некому показать поразительную красоту, окружающую ее со всех сторон.

Вероника побродила еще час, нашла еще две изумительные маленькие церкви и уже направлялась обратно к фонтану, испанским ступеням и отелю, как вдруг очутилась в самой гуще уличного движения. Она стояла посреди улицы, а мимо с обеих сторон проносились машины, между которыми шныряли скутеры. Вероника замерла, словно окаменев, и не знала, в какую сторону повернуться. Подняв голову, она увидела, что красный «Феррари» мчится прямо на нее. Она уставилась на него, как на разъяренного быка, застыла неподвижно, понимая, что сейчас машина собьет ее, и она, наверное, умрет. Как загипнотизированная, Вероника не могла шелохнуться, глядя на несущуюся машину и водителя, и внезапно ей стало все равно, что будет дальше. Пол предал ее, детям она больше не нужна, ей уже не о чем мечтать, и хотя вокруг бурлит жизнь, ей уже неважно, будет она жить или умрет. Совершенно неважно. Какая разница, где умирать, – дома или на улицах Рима?

Она услышала чей-то пронзительный крик, и когда уже решила не двигаться с места, по каким-то невообразимым причинам неожиданно ощутила небывалый прилив сил и мощный толчок, от которого приземлилась на тротуар на четвереньки, как раз когда «Феррари» пронесся мимо и затормозил на расстоянии нескольких футов от нее так, что только взвизгнули тормоза. Машины сигналили, люди что-то кричали по-итальянски, и вдруг какой-то рослый и плотно сложенный темноволосый мужчина с искаженным ужасом лицом наклонился над Вероникой и попытался поставить ее на ноги.

Это ему удалось, однако ноги Вероники тряслись, вдобавок она сильно ободрала ладони и колени и перепачкала кровью белое платье. На нее страшно было смотреть, но еще страшнее – сознавать, что она чуть не погибла под колесами «Феррари» и сумела избежать смерти лишь чудом. Ее как будто что-то оттолкнуло с дороги – Вероника понятия не имела, что или кто, поскольку рядом с ней никто не стоял. Водитель, который помог ей подняться, был пепельно-серым от страха, его трясло так же, как Веронику. Он довел ее до края тротуара, где она присела на бордюр, и протянул ей платок, чтобы вытереть кровь с коленей и ладоней. От потрясения она не чувствовала боли. Водитель наклонился к ней и заговорил по-английски с сильным акцентом:

– Я чуть не убил вас.

Только теперь она заметила, что рука, протягивающая ей платок, дрожит. Незнакомец был одет в льняной пиджак и серые брюки, на его руке Вероника увидела массивные золотые часы. Она могла бы поручиться, что его родной язык – русский.

– Я отвезу вас в больницу, – предложил он, а тем временем их обступали люди, машины сигналили, требуя убрать его брошенный автомобиль.

– Нет-нет, со мной все хорошо, – еле слышно заверила Вероника и взглянула на незнакомца, умирая от стыда за свой вид и еще больше – за то, что чуть не попала ему под колеса, сама не понимая, почему. Никогда прежде с ней не случалось ничего подобного. Видимо, сказывалась смерть Пола и все, что стало известно после нее.

  28