24 
Война так война. Она к ней готова.
Тереза сидела на кухне, когда Айша на ходу крикнула ей:
— Мам, я ушла.
Видимо, что-то в ее голосе заставило Терезу насторожиться. Когда дело касалось материнского инстинкта, ей не было равных.
— Желаю удачи.
Да, она мне понадобится. Сначала ужин на двоих, потом балет.
— Спасибо!
Через пятнадцать минут она уже оставила свой автомобиль в подземном гараже Карло и поднималась в лифте наверх, нервно сжимая в руках сумочку, куда положила фотографии.
Он открыл дверь почти сразу. О, какой откровенный мужской оценивающий взгляд! Айша почувствовала, как ее медленно обволакивает обаяние, волнами исходившее от этого человека; злость и раздражение сами собой куда-то улетучились. Привычным и естественным движением она обняла его за плечи и поцеловала. А в голове в это время крутилась одна мысль: если она не может рассчитывать на его любовь, то, как жена, вправе требовать уважения и верности. На этом она будет настаивать в любом случае.
Карло, как обычно, откликнулся на ее приветствие, но стоило ему оторваться, как он тут же спросил:
— Что-то не так?
Выходит, к его лучшим качествам необходимо добавить еще интуицию. Айша сделала шаг назад, вырываясь из кольца его рук, с деланым спокойствием достала конверт из сумочки и, стараясь не выдавать своих эмоций, с обманчивой мягкостью спросила:
— Как ты думаешь, что здесь?
Карло почувствовал в ее вопросе подвох и прищурился.
— Мы никогда раньше не играли с тобой в угадайки, так давай не будем начинать сейчас.
— В самом деле?
— Оставь этот тон, Айша, говори, в чем дело, я тебя слушаю.
По выражению лица Карло можно было понять, что весь этот разговор ему уже порядком надоел. Ну что ж, самое время добавить масла в огонь. Посмотрим, что тогда будет с твоим хваленым самообладанием.
Тихим голосом Айша произнесла:
— Нет, вот здесь ты ошибаешься. Говорить на сей раз будешь ты, а я — слушать.
Карло выразительно схватился за голову.
— О Господи! Что за чушь!
— Чушь! Отлично. Тогда открой сам этот чертов конверт и посмотри на эти картинки! — сорвавшись на крик, заорала Айша.
Карло спокойно взял конверт и стал перебирать фотографии одну за другой. При этом на его лице не дрогнул ни один мускул, не промелькнуло ни тени эмоций. Это спокойное, ледяное молчание, сопровождаемое лишь тихим шелестом бумаги, действовало на нервы куда сильнее, чем если бы он разозлился, закричал. Такая железная выдержка была выше ее понимания.
— По-моему, фотографии очень качественные. Ты согласен?
— Да. — Степень его раздражения можно было определить лишь по металлическому блеску ставших угольно-черными глаз.
Айша с достоинством выдержала его взгляд.
— Думаю, я вправе получить кое-какие объяснения.
— Что ты от меня хочешь услышать? Да, я правда останавливался в этой гостинице. Нина, как оказалось позже, останавливалась там тоже. Я не знал об этом, пока не встретил ее. Поверь, я не приглашал ее туда.
Как она может ему верить, когда Нина уже успела всыпать изрядную долю яда в их отношения!
— И это все? — Айша почувствовала, что снова начинает дрожать от ледяного холода, сковавшего ей сердце.
— Что касается моего к этому отношения — все.
— И то, что Нина выходит из твоего номера, — это тоже не более чем случайность. — Айша выразительно помолчала и устало добавила: — Карло, как ты понимаешь, я не заказывала этих фотографий.
— Все, что изображено на них, — правда, — без уверток произнес Карло, глядя прямо в глаза Айше.
— Я понимаю, что наш брак по существу деловое соглашение, — слегка запинаясь, произнесла Айша. — Но я требую уважения к себе и верности.
Судя по тому, как Карло дернул головой, Айша поняла, что она несколько перегнула палку. Не стоило так прямо требовать от него невозможного. Но у нее уже нет больше сил сдерживаться и оставаться равнодушной. Да он хоть представляет, что она пережила, получив эти фотографии? Какой болью и мучением для нее было видеть, что он целует другую женщину?
— Моя верность — не вопрос.
— Ой ли?
— Давай не будем начинать все сначала.
— Как ты не можешь понять, что я не успокоюсь, пока не выясню все до конца?
— Я знаю. Но я в самом деле не могу объяснить, что задумала Нина.
— А по-моему, все очень просто. Она, как может, старается помешать нашей свадьбе. Но знаешь, дорогой, что бы там ни было в прошлом, в будущем я не намерена терпеть твоих любовниц.
24 
