ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>

В сетях соблазна

Симпатичный роман. Очередная сказка о Золушке >>>>>

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>




  67  

У нее был ворох крайне убедительных доказательств — и Флорисьен, прекрасно понимавший свое положение, не ломался долго.

Княжеская дочка аккуратно платила оговоренное жалованье, даже (видимо, ради закрепления отношений) пару раз с ним переспала, обращалась вежливо, без тени хамства — но сам Флорисьен, судя по характеру возлагавшихся на него поручений (кроме того, что сливал секретную информацию из родимой конторы), прекрасно понимал, что стал при ней не более чем шестеркой: неглуп, поганец, этого у него не отнимешь. На кого именно он двурушничает, он не знал до сих пор. При похищении Мазура был заранее подробным способом проинструктирован, Таня подробно и четко обозначила рамки, в которых он должен был оставаться. Где расположилась группа, которой предстояло в случае успеха войти в Лунный дворец, он представления не имел — сигнал к началу операции должна была дать Таня и она сама сказала, чтобы не оставалось недомолвок.

Вот, собственно, и все, что удалось узнать. К некоторому удивлению Мазура, Мтанга, выслушав все это, не стал продолжать и пускать в ход ни муравьев, ни другие имевшиеся в его распоряжении средства убеждения. Ладно, в конце концов ему виднее. Но они нисколечко не продвинулись, разве что получили живого свидетеля-сообщника, способного дать против Тани показания, где угодно — но сейчас это ничем помочь не могло…

— Интересно, чему-то вы вдруг усмехнулись? — спросил Мтанга.

— Профессор, — сказала Мазур, — он ушел чертовски разочарованным, из-за того, что ему так не удалось поработать…

— Безусловно, — фыркнул Мтанга. — Мерзость неописуемая. Старый садист, в прямом смысле, еще при французах попадал в неприятности, да и при республике, не прибери я его к рукам, вполне мог оказаться за решеткой. Иные смазливые студенточки, что черные, что белые, получали хорошие баллы и прочие льготы только после хорошей порки и прочих забав совершенно в духе де Сада. Выбирал, сволочь, дочек не богатых и не влиятельных родителей: Орневилль — не Лицей и не Горный колледж, там-то девочки из семей попроще, и диплом для них много значит. Он их даже не трахал, извращенец старый — кончал от всего, что делал. Одна девочка, гордая, все же набралась смелости и написала заявление в уголовную полицию. Там о нем и без того знали много, обрадовались свидетельнице, завели дело — благо профессор не входит ни в одну из семей и уж тем более в число «школьных галстуков», можно было безбоязненно, с неплохой для себя выгодой устроить шумный судебный процесс, ничуть не шитый белыми нитками. Но он прибежал ко мне, изложил идею насчет муравьев, и я не особенно раздумывая, прикрыл его, прибрал к рукам. Старая мразь, ненавижу, собственными руками придушил бы — но он нужен, вы сами убедились. Это ведь у вас в Европе кто-то из профессионалов изрек, и совершенно правильно: отбросов нет, есть кадры… Не помните, кто?

— Кажется, Канарис, но не уверен, — сказал Мазур. — Что ж, все правильно, работать нужно с тем, что есть под рукой, как бы ни тянуло иную мразь придушить…

— Рад, что нашел понимание, — хмыкнул Мтанга. — Признаться, я чуточку боялся, что встречу осуждение со стороны советского человека…

Мазур усмехнулся не без грусти:

— Откровенность за откровенность, полковник. Увы, я не вполне обычный советский человек, такое уж ремесло выпало…

— И вас никогда не тянуло сменить его на что-нибудь… ну, как бы это выразиться, более гуманное?

— Никогда, — твердо сказал Мазур.

— Вот и со мной та же история, — сказал Мтанга. — Я никоим образом не садист, предпочитаю при возможности не доводить дело до пыток. Мне нравится сама работа… Знаете, именно по тем же мотивам ко мне частенько приходит молодежь, в том числе и образованная. Людям определенного склада характера чертовски нравится тайно знать все обо всех, собирать информацию, выслеживать. Никакой романтики, тут что-то другое… Что интересно, из них большей частью получаются хорошие работники — видимо, именно потому, что тут нет ни романтики, ни садизма, тут что-то другое, затрудняюсь подыскать словечко. Хотя они прекрасно понимают, что могут погибнуть — и порой гибнут, причем весь окружающий мир остается в совершеннейшем неведении…

— Ну да, — сказал Мазур, отрешенно глядя вперед, где мчался передовой автомобиль небольшого кортежа. — На этот счет есть хорошая цитата… «Секретная служба выполняется в абсолютной тайне, ее солдаты погибают молча, как будто проваливаются в люк. Это значит — служить начальникам, задача которых состоит в том, чтобы никому не доверять».

  67