... 
4 
– Какие могут быть сны…
Тем не менее, запах разлитого вина портил воздух. Несомненно, небеса могли явить и что-то получше.
– Вы ожидаете, что я буду сопротивляться чрезмерному пьянству и игре, мадам? Боже, мне придется сопровождать вас в Олмак? Меня туда никогда не пускали.
– В Олмаке тоскливо. Балы, рауты, завтраки, маскарады… – Она сделала неопределенный жест рукой, покрытой кожаной перчаткой цвета сливок, очень подходящего к ее превосходной кремовой коже. – Я требую, чтобы вы сопровождали меня на большинство вечеров, которые я посещаю, оставались рядом со мной достаточное количество времени, и были воспитанным и трезвым. А если вы не рядом со мной, вы не сделаете ничего, чтобы опозорить мой выбор.
– Увы. Я должен избегать своего любимого опийного притона и диких распутных девок?
– Вы должны избегать любого упоминания о них. – Она посмотрела ему прямо в глаза, несмотря на то, что была на шесть дюймов ниже. – Вы любите меня, лорд Вандеймен. В течение шести недель и за плату в двадцать тысяч фунтов, в глазах всего мира, вы меня обожаете.
– Тогда могу ли я поцеловать вас? – спросил он, придвигаясь к ней, внезапно разозлившийся на эту требовательную женщину, которая думала, что может купить его душу и тело.
И, вероятно, могла.
Он посмотрел вниз, на ствол пистолета в ее непоколебимых, но напряженных, руках.
– Вы ни за что не тронете меня без моего разрешения.
Он улыбнулся в ответ на ее бессмысленную угрозу.
– Почему бы не нажать на курок? – он растягивал слова. – Я добьюсь своего, а моя душа избежит греха самоубийства.
Ее глаза расширились, и впервые он увидел в них откровенный страх. Она загнала себя в ситуацию, которую не понимала, и которой не могла управлять, и ей хватило ума признать это.
Самое время извлечь некоторые уроки.
Глядя в одну сторону, чтобы отвлечь ее, он схватил пистолет. Она задохнулась и отстранилась, становясь еще бледнее.
Он испытал желание схватить ее, прижать бесполезный пистолет к ее пышной груди и потребовать поцелуй, которым угрожал. Почувствовав отвращение, он рявкнул:
– Убирайтесь.
Она смотрела на него, часто дыша.
– Вы отклоняете мое предложение?
Он хотел сказать «да», но тот же самый порыв, что толкнул его за игорные столы, управлял сейчас им.
– Нет. Вы купили шесть недель моей жизни, миссис Селестин. Я принимаю ваши условия. Однако, мне нужен аванс из вторых десяти тысяч, раз я должен устроить спектакль, достойный вас. Ведь у меня в кармане ни гроша.
Получив то, что хотела, она сделала попытку вести себя по-прежнему, но не смогла скрыть свой страх. Не глупая женщина.
– Я внесу для вас одиннадцать тысяч в банк Перри, – сказала она, в ее голосе слышалась легкая паника. – Тысяча это аванс, остальное при полном расчете. Устраивайте свои дела, милорд, и отдохните ночью. Официально мы можем встретиться завтра на балу герцогини Йоувил. У вас есть приглашение?
Он взглянул на грязную груду карточек и конвертов на столе.
– Вероятно. Даже пропащий лорд – все еще лорд.
Она тоже посмотрела на эту груду, внезапно поджав губы. Что это? Мощное желание навести порядок? Действительно ли она любит всюду совать свой нос и руководить? Он почти установил границы их сделки, особенно в той части, где она не вмешивается в его дела, но зачем обманывать себя? Он зашел так далеко и при необходимости пойдет еще далее.
Он продался бы ей в любом случае, все равно, что она хотела за девять тысяч наличными, и начал все с новыми силами. Как бы то ни было, она не должна узнать о его мыслях.
– Это все, миссис Селестин? – спросил он скучающим тоном, все еще держа пистолет в руке.
Она слегка дернулась, кивнула, и, поколебавшись, словно желая еще что-то сказать, быстро вышла из комнаты.
Мария на мгновение остановилась на лестничной площадке, ощущая слабую дрожь во всем теле. Афина, она чуть не опоздала. Еще несколько секунд и…! А потом она направила на него его же пистолет, угрожая убийством.
Она прижала к губам руку в перчатке. Бывает ли более абсурдная ситуация? До этого она и пистолета в руках не держала, а потом он бросил ей вызов, словно действительно хотел быть убитым! А ведь он такой молодой, многообещающий. Было ли стремление к самоуничтожению слишком сильным, чтобы его искоренить?
А потом он забрал у нее оружие. Так легко. Хотя этого нужно было ожидать от человека, известного как Демон Вандеймен. Она могла предполагать, что его не цивилизованность так или иначе себя проявит. Он выжил в долгой и кровавой войне. Конечно, он не безобиден!
4 
