141 
– Моя мама вообще любит поволноваться. Она уже планирует, какого цвета и фасона будут платья, выбирает место для банкета и составляет списки гостей. Мы с Мэттом хотели сделать скромную, интеллигентную свадьбу где-нибудь осенью, но теперь, раз мама закусила удила, пришлось согласиться на большое торжество, но в апреле. Так что быть мне весенней невестой.
– Самое прелестное, что только может быть! Эмма-Кейт, а давай устроим праздник по случаю помолвки, а? Праздники все любят.
– Я хочу праздник! – подхватила Кэлли.
– Еще бы! А ты, Джексон, хочешь праздник?
– И подарки будут?
– Без подарков какой же праздник?
– Мама тебя уже опередила, – ответила Эмма-Кейт. – Мне не удалось уговорить ее на барбекю в саду. Ей надо, чтобы все было солидно, в нарядных платьях, так что она уже отспорила прием в каком-нибудь отеле. Я решила ей уступить, потому что во всем остальном все равно сделаю по-своему. Тут я твердо буду стоять на своем. И рассчитываю, что ты мне поможешь ее усмирить.
– Я вся к твоим услугам. Ну-ка, ребята, может, на качелях вас покачаем?
– Высоко-высоко! – Кэлли пулей полетела к качелям.
– Конечно! Иначе какой смысл качаться? – Шелби подхватила Джексона. – Давай, невеста, покачаем их, а сами обсудим свадебные наряды.
– Моя любимая тема.
Шелби не стала расстраивать подругу рассказом о пропаже ключей и взломе ноутбука. Не хотелось омрачать ей радость. Но сама напряженно об этом думала.
Накормив и уложив детей спать – слава тебе господи! – она села за компьютер. Дела превыше всего, сказала она себе и скрупулезно оплатила накопившиеся счета, обновила свою простыню и прикинула, как скоро получится погасить кредит по очередной карте.
Не очень скоро.
Выручка из комиссионного магазина начала падать – вполне ожидаемо, – но Шелби напомнила себе, что благодаря ей сумела заткнуть большую дыру в бюджете.
При мысли о том, что чужой человек скопировал себе всю хронику ее злоключений – электронные письма, переписку с адвокатами и налоговиками, ее ведомость, все мучительные усилия погасить долги и оплатить счета, – ей делалось нехорошо. Она старалась об этом не думать.
Нельзя на этом зацикливаться, сказала она себе. Нет худа без добра. Если Джимми Харлоу изучит историю ее бед, он сможет сделать кое-какие выводы, ведь, будь в ее распоряжении те самые миллионы, стала бы она выгадывать по центу, чтобы расплатиться с долгами?
И тогда он отстанет, правда же? А кроме того, он наверняка понимает, что если будет крутиться слишком близко, то рискует вновь оказаться в тюрьме.
Но миллионы долларов – стимул мощный.
В отличие от долгов. Уж это-то она хорошо знает. Сколько уж месяцев ей эти долги спокойно жить не дают!
Так. Надо действовать, решила Шелби и принялась за составление списка.
Она пролистнула фотографии, лежавшие в компьютере в отдельной папке. Интересно, Харлоу в эту папку тоже залезал? Изучал историю ее брака с Ричардом по фотографиям? Зачем она только их не удалила, эти снимки Ричарда и их двоих в Париже, Тринидаде, Нью-Йорке и Мадриде.
Сколько мест, сколько городов, снова подумала она.
А что, если в этих поездках он как раз и припрятывал украденное? Где-то положил в банковскую ячейку – еще одну, – где-то в камеру хранения в аэропорту? Хранил ли он их целиком или распродавал потихоньку?
По этим снимкам можно определить, когда и куда они ездили.
Потом была Атланта, где они осели. Точнее – осела она, подумала Шелби. Он-то по-прежнему мотался в свои «командировки». Иногда Ричард настаивал на том, чтобы лететь на выходные или в отпуск вместе, и тогда ей приходилось собирать ребенка.
«Интересно, – подумала она, – куда он ездил без меня? И зачем ему было время от времени брать с собой жену с ребенком, которые ему были совершенно безразличны?»
Шелби поднялась, прошлась по кухне, открыла дверь, впустив свежий воздух, снова прошлась.
Конечно, для прикрытия. Они всегда были для него лишь прикрытием. Очередной его маскировкой. И сколько он еще провернул афер или сколько украл в этих совместных поездках с ней и Кэлли? Об этом даже подумать было страшно.
Но думать придется.
Шелби снова села и стала рассматривать фотографии. Попыталась мысленно вернуться назад, в те поездки, в те места. Видит бог, до чего же подчас это было утомительно! Ведь надо было заниматься ребенком в чужом месте, там, где она порой не умела объясниться и не знала, где да что.
141 
