29 
– Я ехал в другой машине, позади него. – Казалось, Кариму трудно говорить. – Рази хотел встретиться с женщиной, не с той, на которой должен был жениться. Поэтому он отказался от охраны, но я не мог позволить ему ехать совсем без защиты. Я следовал за ним. – Он долго молчал. – Я совершил ошибку, позволив ему увидеть меня в зеркала. Он увеличил скорость, чтобы оторваться. И не вписался в поворот… К тому времени, когда я догнал его, машина уже была охвачена огнем.
– И ты попытался вытащить его.
Это было скорее утверждение, чем вопрос. Она не сомневалась, что именно так появились у него шрамы.
– Я…
Карим забыл, что он собирался сказать, когда Клемми прижалась губами к его груди. Она мысленно представила себе его попытки спасти брата, тот ужас, который охватил его при виде машины, охваченной пламенем. Покрывая поцелуями длинный шрам, Клемми сознавала, какой смелостью надо обладать, чтобы получить его.
– Клементина…
Ее имя он произнес очень тихо, и она едва его расслышала. Клемми была растеряна, одурманена мужчиной, его запахом. Ее язык прошелся по рубцам, пробуя на вкус слегка солоноватую кожу. Она заметила, что его сердце стало биться громче и чаще. Ее собственное сердце тоже гулко забилось, ощущения нарастали, пульсировали между ног. Клемми хотелось прижаться к Кариму, потеряться в нем.
Она поняла, что это и есть сексуальный голод. То, что испытывала сейчас Клемми, подсказывало ей, что она недооценивала его силу, его дикий потенциал. Стены гостиной растворились в темноте, редкие потрескивания поленьев едва доносились до ее ушей. Были только она и он… Мужчина, который заставил ее почувствовать себя женщиной.
– Клемми!
Протест или поражение – она не знала, что означает его хриплый выкрик. Карим запустил руки ей в волосы и притянул ее лицо к себе.
Атмосфера изменилась в мгновение ока. Она не была теплой, или нежной, или дружелюбной. Она была темной и опасной. Черты лица Карима были словно высечены из камня, рот плотно сжат, руки, сжимающие ее лицо, были словно отлиты из металла. А эрекция – словно раскаленная сталь, клеймящая ее.
– Черт тебя подери, женщина! – пробормотал Карим.
Язык Карима разжал мягкость ее губ и ворвался в ее рот.
Их губы, их языки перемешались. Все, что Клемми знала об отношениях между мужчиной и женщиной, о сексуальном интересе и возбуждении, стерлось из ее памяти в один взрывной миг. Поцелуй Карима не был похож ни на неуклюжие соблазняющие поцелуи, ни даже на напористые, которые дарили ей парни в колледже. В этом поцелуе не было ничего мальчишеского. Это был поцелуй взрослого мужчины, пробуждающий голод. В нем крылась такая сила, такой жар, что Клемми могла сравнить его только с вулканом. Это был поцелуй мужчины, который знает, чего хочет, и намеревается получить это. Карим хотел ее.
Голова Клемми кружилась, утрачивая способность думать, унося ее в темноту ночи. Где-то под расплавленной лавой страсти, доводящей ее кровь до кипения, зарождалась тревожная мысль: она не должна допустить это, надо оттолкнуть Карима, сказать «нет». Но все заглушала безрассудная жажда его прикосновений, отвергая любые попытки Клемми усмирить предательское тело.
Это было дико и неконтролируемо, первобытно и экстремально, но именно этого хотела Клемми. Ей был нужен Карим. Его поцелуи, горячие сумасшедшие губы. Его ласки, обжигающие нежную плоть между ее ног, доходящие до талии, бедер. Затем он переместился выше, к ноющим грудям, к затвердевшим соскам, томящимся по его прикосновениям.
Он обладал ею…
Вдруг Клемми осознала, что ее скромная ночная рубашка была не такой уж скромной. Она не стала преградой для его ищущих пальцев. Рубашка была задрана выше талии, а голые ноги Клемми переплелись с ногами Карима. Прикосновение его разгоряченного тела было сродни купанию в жидком огне. Она хотела прижаться к нему, целовать его, чувствовать его – все одновременно.
– Карим… – прошептала она, почти касаясь его губами.
Язык Клемми дотронулся до волосков на его груди, и мягкие электрические импульсы пробежали по ее позвоночнику.
Карим что-то пробормотал на незнакомом ей языке и легонько прикусил зубами кожу на ее шее. Потом внезапным движением хищника он завладел ее грудями, которые так соблазнительно открылись его взору. Клемми громко застонала, податливо откинула голову назад. Ее глаза были закрыты, но она безошибочно нашла губы Карима и получила поцелуй, которого ждала, в котором нуждалась.
29 
