Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
171 
Она взяла «Нью-Йорк раннер» и перечитала статью на первой полосе, отличавшуюся от той, что опубликована в «Тру энд фэкт». Всем известно, что «Тру энд фэкт» – дешевенький грязный журнальчик. Статья в «Нью-Йорк раннер» была более солидной.
Она снова пробежала глазами страницу.
Дина Свенсон, бледная и прекрасная в лимонно-зеленом костюме от Адольфо, отказалась обсуждать свою соперницу Венеру Марию. Она только сказала: «Уверена, что Венера Мария талантлива».
И немного ниже.
На мгновение Дина замолкает, рассеянно глядя на переполненный зал ресторана. Хрупкая женщина. Прекрасная женщина. Женщина, которая скоро потеряет мужа?
Хорошо еще, у Бобо хватило совести поставить после последней фразы вопросительный знак.
Она не собиралась терять мужа. Ничего Дина не собиралась терять.
Она сделает то, что задумала и готовила последние шесть месяцев. Теперь осталось привести план в действие.
75
Никто не умел действовать так, как Микки Столли. Он – мастер своего дела. Даже превзошел собственные ожидания.
Прежде всего он перехитрил Эйба Пантера и Лаки Сантанджело, подписав задним числом расписку, возлагающую на студию ответственность за якобы законный долг Карло Боннатти в миллион долларов. И спрятал документ среди других деловых бумаг.
Во-вторых, он встретился с Мартином Свенсоном и заключил сделку с «Орфеем», обеспечив себе двойное жалованье по сравнению со студией «Пантер» и участие в прибылях.
Мартин Свенсон не ходил вокруг да около.
– Меня интересуют только деньги, – заявил он. – Можете привести с собой кого хотите. Мы с вами превратим студию «Орфей» в машину для производства денег.
Позаботившись о делах, Микки вернулся домой к Абигейль. Душка Абигейль.
Она вся кипела. Только ему плевать на это. Впереди ждала новая жизнь.
Что хорошо в Голливуде? Если ты и терпел неудачу, то все равно двигался по восходящей. Подумаешь, большое дело, его накрыли в борделе. Никакого мерзкого преступления он не совершал, только трахался. Продажа Эйбом Пантером студии выбила почву из-под ног Абигейль. Она уже почти готова простить Микки его арест.
Оказалось, не совсем. Когда он прибыл домой после встречи с Лаки Сантанджело, она встретила его с кислым выражением на лице, в компании с Беном и Примроз. Все ждали его в библиотеке.
– Нам надо сесть и все обсудить, – решительно заявила Абигейль. – Бен так любезен, что взял на себя общение с адвокатами.
– А чего тут общаться? – Микки налил выпивку. Он вполне счастлив. А скоро станет и свободным.
– Микки, – начал Бен с серьезным выражением на длинном лице. – Мы не можем допустить, чтобы Эйбу это сошло с рук.
– Мне кажется, мы ничего не можем сделать, – заметил Микки, отпивая добрый глоток виски.
– Да нет же, можем, – заверил Бен, примерный семьянин, по точным сведениям Микки, приударявший за грудастой блондинистой старлеткой, снимавшейся прошлым летом в Лондоне в одном из фильмов студии.
– Что именно, Бен? – спросил Микки устало.
– Прежде всего, Абигейль рассказала мне о твоих проблемах, так что ты не можешь сейчас просто взять и уйти, – напыщенно произнес Бен, расхаживая по комнате. – Мы в трудном положении. И должны выступить вместе. Я уже говорил со своим адвокатом. Он предлагает попытаться объявить Эйба недееспособным.
– Ничего не выйдет, – возразил Микки. – Что в нем не так? Ходит и говорит. Не забывай, черт побери, что это Голливуд! Ну, старый. Подумаешь! Вспомни про Джорджа Бернса или Боба Хоупа.
– По крайней мере мы должны это обсудить, – настаивал Бен.
– Что обсуждать? Моя жена хочет, чтобы я ушел. Вот я и ухожу.
Бен положил руку на плечо Микки.
– Подумай о Табите.
– Послушай, я не собирался уходить. Пойми меня правильно, Абигейль вышвырнула меня вон. Ясно?
– А теперь она хочет, чтобы ты остался.
– Слишком поздно.
– Мы должны все как следует обдумать, Микки, – вмешалась Абигейль со строгим выражением лица.
– Нечего тут обдумывать. – Он пожал плечами. – Я шлялся. Меня накрыли. Теперь я должен пожинать плоды. Поговори с адвокатом, вот что я тебе скажу.
– Микки, мне кажется, ты чего-то недопонимаешь, – присоединилась к разговору Примроз. – Эйб продал студию. Теперь все иначе.
– Не вмешивайся, Примроз, – предупредил Микки. – Наши отношения с женой не имеют к тебе никакого отношения.
– Мы все имеем к этому отношение, – вставил Бен, чтобы о его присутствии не забыли.
171 
