186 
– Только представь себе, – говорил Антонио, размахивая руками. – Твое тело, bellissima, одна нога не прикрыта, светлые волосы все заколоты наверху. И черный шелк до подбородка. Может, мы слегка рискнем и покажем одну грудь.
– Ничего обнаженного, – твердо сказала Венера. – Я никогда не обнажалась для фотографий и не собираюсь впредь.
– Для Антонио ты передумать.
Она много чего сделала бы для Антонио, но еще в самом начале своей карьеры твердо решила, что никогда не будет обнажаться на потребу публике.
Она бы могла, если бы захотела. У нее великолепная грудь. Не слишком большая, но и не слишком маленькая. Просто идеальная.
Идеальная грудь Венеры Марии. Она улыбнулась про себя.
Антонио объяснил Сэксону, как должны выглядеть волосы Венеры Марии.
Сэксон все понял. Груда непослушных кудрей, забранная наверх, несколько выбившихся прядей по бонам.
– Вы будете выглядеть потрясающе, Венера, – заверил он.
– Разумеется, она выглядеть потрясающе, – провозгласил Антонио. – Антонио – он так сказать.
Пока ее волосы закручивались на термобигуди, гример принялся за макияж.
Антонио проверил одежду, принесенную его помощницами. На случай, если ему все же захочется что-нибудь на нее надеть. Он не выбрал ничего, по-видимому, завороженный идеей черной простыни.
Когда подготовка была в самом разгаре, позвонил Мартин. Его звонок вызвал у нее двойственное чувство. После начала всей этой шумихи в прессе он стал осторожен, и особенно это касалось свиданий с ней. Они провели одну ночь в гостинице «Бель Эйр», после чего он постоянно ссылался на свою занятость с «Орфеем», говорил, что за ним следят, что он должен посоветоваться со своими адвокатами и что он не хочет давать Дине повод обобрать его до нитки. А потом улетел в Нью-Йорк.
Его можно понять, и все равно она злилась. Или он на ней женится, или нет. Оставаться его голливудской подружкой она больше не желала.
– Я в Детройте, – сообщил он, считая, что она жаждет знать, где он находится.
– В самом деле? – спросила Венера Мария равнодушно.
– Похоже, ты сердишься.
– Я и сержусь, Мартин. И отказываюсь дальше сидеть и ждать тебя. Когда ты был здесь, мы всего один раз виделись, а этого недостаточно. Ты целую неделю пробыл в Нью-Йорке и ни разу не позвонил мне. Что происходит между тобой и Диной?
– Не стоит говорить об этом по телефону, – заявил он очень по-деловому. – Мне необходимо быть с тобой.
– Тогда тебе придется сделать выбор.
– Я уже сделал выбор.
– В самом деле?
– Да.
– Так, может, просветишь меня?
Он глубоко вздохнул и произнес:
– Я оставляю Дину.
Она многие месяцы ждала этих слов и тем не менее, когда она их наконец услышала, почувствовала холодок в сердце. Действительно ли ей хотелось все это время быть с Мартином? О таком ли она мечтала?
– Ну? – спросил он нетерпеливо. – Что ты на это скажешь?
– Я в шоке, – наконец выдавила она.
– Это еще почему?
– Потому что я никогда не думала, что ты на это решишься.
– Я делаю это для тебя. Вот разберусь тут с новой машиной и прилечу к тебе.
– Ты из-за меня прилетишь или из-за «Орфея»?
Он очень вовремя забыл о своем обещании, данном Дине. Все равно она никогда не узнает.
– Из-за тебя, Венера. Мы будем вместе и поговорим о будущем.
– Так серьезно?
– Я вполне серьезен. Очень.
– Ну что же. Посмотрим.
– Кто звонил? – спросил Рон, когда она вернулась в гардеробную.
– Какой же ты любопытный, черт побери. И ты прекрасно знаешь, что это был, разумеется, Мартин.
– А! Так супержеребец летит к тебе?
– Правильно догадался.
Рон быстро принялся соображать. Если заполучить Мартина на вечеринку в ее честь, тогда она действительно будет довольна.
За то время, что она разговаривала по телефону, Антонио умудрился влюбиться в Кукленка Кена.
– Мы его поставить сзади, – решил Антонио, строя Кену глазки. – Ты, Венера, дорогая, лежать на постель. Кен облокачиваться на спинку. Это будет замечательный, так… мужественный. Кен расстегнуть джинсы сверху. – Он щелкнул пальцами, призывая помощника. – И разорвать майку. Очень, как Марлон Брандо, очень шестидесятые.
– Я полагаю, ты имел в виду пятидесятые, – поправил Рон, желающий с ним поквитаться. – Разумеется, я тогда еще не успел родиться, но ты-то знаешь, не так ли?
Антонио не обратил на него ни малейшего внимания.
– Гм… – пробормотал Сэксон. – В райском небе появляются тучки.
186 
