Каждый год студия выпускала три или четыре пристойных полнометражных фильма, вроде «Настоящего мужчины» с Ленни Голденом, Джоем Фирелло и Марисой Берч в главных ролях, снимавшегося в настоящий момент, и «Выскочки», драматического повествования об очаровательном рецидивисте и пронырливой молодой девице, где в главных ролях выступали Венера Мария, наиболее популярная актриса года, и Купер Тернер, он же режиссер. Удачное сочетание.
Кроме того, только что закончились съемки комедии Джонни Романо «Раздолбай».
Абигейль Столли настаивала, чтобы Микки снимал в фильмах больших звезд. Это прибавляло ей веса в обществе.
Откровенно говоря, все это было Микки до фени. Со звездами лучше не связываться, от них одни неприятности, вечно все задерживают, и платить им приходится больше, чем они того стоят. Самомнение – сверх всяких границ.
Микки предпочитал снимать свои порнушки. Раз-два и готово, а в результате хороший куш.
Разумеется, ему приходилось считаться с Абигейль. В конце концов, она была внучкой Эйба Пантера, и только благодаря ей он имел то, что имел.
И что же он имел, Микки Столли?
Он имел офис с кондиционером, размеры которого превосходили дом, где он вырос. Ему сорок восемь лет. Рост – под метр восемьдесят, лысый, но парика не носит, всегда загорелый, великолепные белые зубы, все свои собственные, своеобразная компенсация за отсутствие волос, натренированное тело – благодаря ежедневному теннису, его страсти, и грубоватый голос, в котором слышались интонации выходца из Бронкса, только когда он злился.
Микки жил в Голливуде вот уже тридцать лет. Приехал он туда восемнадцатилетним парнишкой наниматься в актеры. Но, когда в двадцать лет облысел, от этой мысли пришлось отказаться, и он стал агентом. Восемнадцать лет назад Микки женился на Абигейль и из агента превратился в правую руку Эйба. Десять лет назад, после того как у Эйба случился инфаркт, он забрал все в свои руки.
Микки Столли был счастлив: женат, тринадцатилетняя дочь Табита (никто не знал, что у него был еще и внебрачный сын, родившийся до его женитьбы на Абигейль); любовница-негритянка; два дома: один в Бель Эйр, другой в Транкасе; три машины – «роллс-ройс», «порше» и «джип»; студия.
Чего еще может желать человек?
Вошла Олив, его личная секретарша, худенькая сорокалетняя женщина, выкроенная по лекалу Деборы Керр.
– Доброе утро, мистер Столли, – поздоровалась она сухо.
Микки проворчал что-то в ответ. Утром по понедельникам Олив подавала ему личный, конфиденциальный отчет о деятельности студии за последнюю неделю. И на этот раз она протянула ему бумаги. Его нисколько не беспокоило, что ей приходится работать все выходные, чтобы подготовить этот отчет к восьми часам в понедельник.
Он быстро пробежал записи, делая пометки на полях жирным красным фломастером. Закончив, Микки вернул исправленный экземпляр для перепечатки. Затем она поместила отчет в шкаф в его кабинете, который всегда был на запоре.
– Сок, – рявкнул Микки. – Морковный.
Олив поспешила в маленькую сверкающую кухню рядом с его кабинетом и приготовила для босса свежий морковный сок. Микки Столли тщательно следил за своим здоровьем и разрешал только аккуратной Олив готовить ему фруктовые и овощные соки.
Пока она возилась с соком, Микки позвонил домой Форду Верну, заведующему режиссерским отделом, и сказал, что хочет поговорить с ним наедине до совещания глав отделов, обычно проводимого по понедельникам.
Форд согласился, хотя и не испытывал особого восторга от того, что ему придется выехать из дому на час раньше обычного.
Микки потягивал свежий морковный сок и изучал список звезд, с которыми у студии в настоящее время заключены контракты. Вполне внушительный список, целых шесть суперзвезд. И все они в руках у Микки.
Когда-то Виргиния Венера Мария Сьерра была просто костлявой девчушкой-итальянкой, родившейся в Америке, жившей в Бруклине вместе с отцом-вдовцом и четырьмя старшими братьями. Ей приходилось вкалывать, как современной Золушке, ухаживая за ними всеми, – готовить, убирать, покупать продукты, стирать и гладить. Вся работа по дому была на ней.
Виргиния Венера Мария Сьерра была девушкой сознательной. Все свои молодые годы она посвятила семье, состоявшей из одних мужчин, а они принимали это как должное. С их точки зрения, ее миссия и заключалась в том, чтобы угождать им во всем, на то она и женщина. Потому вполне естественно, что они поразились до глубины души, когда в один прекрасный день она взяла и сбежала с «голубым» Роном Мачио, длинноволосым сыном соседа, который зарабатывал себе на жизнь, танцуя в бродвейских шоу.