ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Музыкальный приворот. Часть 2

Ну, так себе! Много лишнего, очень много. Это сильно раздражает. Пишет автор не очень. Если убрать 70% лишнего... >>>>>

Проказница

Наверное, это самая тупая и не интересная книга, которую я когда-либо читала! >>>>>

Музыкальный приворот. Книга 1

Книга противоречивая. Почти вся книга написана, прям кровь из глаз. Многое пропускала. Больше половины можно смело... >>>>>

Цыганский барон

Немного затянуто, но впечатления после прочтения очень приятные )) >>>>>

Алая роза Анжу

Зря потраченное время. Изложение исторического тексто. Не мое. >>>>>




  208  

— Тут есть где-нибудь вода? — спросила Сильвия.

Зебедей помчался к старым женщинам, которые недовольно отвечали что-то на его просьбу, очевидно не желая тратить воду на умирающего человека. Но Зебедей зачерпнул пластиковой кружкой воды из канистры, открытой для пыли и сухих листьев, и прибежал к отцу, поднес кружку к его запекшимся губам. И внезапно древний старик (пожилой по другим стандартам) ожил и стал жадно пить воду, судорожно двигая горлом. Потом он вытянул свою тощую, как у скелета, руку и сжал запястье Сильвии. Его пальцы были как костяной браслет. Джошуа не мог сесть, но приподнял голову и стал бормотать что-то — проклятья и ругательства, догадалась Сильвия. Его глубоко запавшие глаза горели ненавистью.

— На самом деле он так не думает, — сказал Умник.

— Да, на самом деле все не так, — убеждал Сильвию и Зебедей.

Потом Джошуа выговорил:

— Увези моих детей. Увези их в Англию.

Запястье Сильвии онемело, стиснутое костяным кольцом.

— Джошуа, отпусти меня, ты делаешь мне больно.

Его хватка только усилилась.

— Ты должна обещать мне сейчас-сейчас, обещай мне. — Его голова на полумертвом теле тянулась вверх. Так поднимает голову змея с перебитой спиной.

— Джошуа, отпусти меня.

— Обещай… Ты должна… — И он продолжал бормотать проклятья, не спуская с Сильвии глаз. Потом его голова упала на землю, но он так и не закрыл глаза, не прекратил проклинать ее.

— Хорошо, Джошуа, я обещаю. А теперь убери руку. — Его пальцы не разомкнулись. Сильвия в панике думала, что он может умереть, а она окажется прикованной к трупу.

— Не верьте его словам, доктор Сильвия, — шепнул Зебедей.

— Он говорит не то, что думает, — сказал Умник.

— Хорошо, что я не понимаю, что он говорит.

Костяной наручник упал с ее запястья. Сильвия едва могла пошевелить пальцами. Присев перед Джошуа на корточки, она растирала руку.

— Кто за ним присматривает?

— Старые женщины.

Сильвия подошла к женщинам и дала им денег, почти все, что было у нее с собой, оставив лишь немного на проезд до Сенги. Может, эти дети будут сыты хотя бы месяц.

— Идите собирайте свои вещи, мы уезжаем.

— Сейчас? — Мальчики отпрянули от нее, потрясенные: то, о чем они мечтали, вдруг оказалось так близко, и так же близко было расставание со всем тем, что было их миром.

— В Сенге я куплю вам одежду.

Они побежали в деревню, а Сильвия пошла вверх по холму через заросли олеандра и свинчатки к дому, где все ее имущество уже было уложено в сумку. Сильвия предлагала племяннице Ребекки взять книги, взять все, что захочется. Но девушка попросила только «картину с женщинами», которая висела на стене. Ей нравятся их лица, так она сказала.

Вернулись мальчишки, у каждого в руках по пакету.

— Вы что-нибудь ели?

Нет, разумеется, они не ели. Сильвия усадила их за стол, нарезала хлеб, поставила между ними банку с джемом. Вместе с племянницей Ребекки они смотрели, как подростки неумело возятся с ножами, намазывая джем. Им придется научиться многим вещам. На душе у Сильвии было тяжело при мысли о том, как им придется трудно. Им предстоит объять необъятное — Лондон, им предстоит столько всего узнать — начиная с того, как пользоваться ножами и вилками, и вплоть до того, как лечить людей.

Сильвия позвонила Эдне Пайн, которая сообщила, что Седрик заболел, она не может оставить мужа. Кажется, у него шистосомоз.

— Ничего страшного, мы доберемся на автобусе.

— Ни в коем случае, эти местные автобусы смертельно опасны.

— Люди же ездят.

— Ну, я, во всяком случае, и близко к ним не подхожу.

— Я прощаюсь, Эдна.

— О'кей. Не трать понапрасну нервы. На этом континенте наши дела написаны на воде… О, что я говорю, на песке, конечно, а не на воде. Это Седрик все время повторяет, он в депрессии, к нему перебежал мой черный пес. «Наши дела написаны на воде», — говорит он. Седрик становится религиозным. Да, только этого не хватало. Ладно, до свиданья. Увидимся.

И вот они втроем встали там, где дороги в миссию и на ферму Пайнов соединяются с главной дорогой на север. Это была узкая полоска щебенки, залитая гудроном, изрытая ямами и словно изъеденная по краям, как репродукция Леонардо, которую этим утром сняла со стены племянница Ребекки. По времени уже должен был подойти автобус, но он опаздывал. Он всегда опаздывал. Они стояли и ждали. Потом сели на камни под деревом, положенные там именно с этой целью, и продолжали ждать.

  208