47 
— Нет, — возразил он. — Я устал от созерцания вас, танцующей с Джованни. И еще от его надоедливого внимания к нам, когда мы танцевали вдвоем. — Брюс обнял ее за плечи, не потому, что хотел подчеркнуть свое право обладания, а... так, казалось ему, было правильно. — Я хочу держать вас в своих объятиях, не опасаясь, что всякую минуту мне постучат по плечу. — Он вгляделся ей в лицо. — Если только вы не устали.
Если усталость и была, то она исчезла без следа. Марго покачала головой, сережки в ушах сверкнули, глаза тоже.
— Дорогой, я могу танцевать до зари.
И он поверил.
Все произошло очень быстро. Как только Джованни подписал договор о слиянии двух компаний за океаном, день открытия флорентийского отделения окончательно определился.
Брюс был поставлен перед фактом, что на завершение всех домашних дел у него не более двух недель.
Почти ничего.
Он твердил себе, что на самом деле ему требуется всего один вечер. Правильная обстановка и правильный подход.
И правильный ответ.
Поставив намеченную цель, он не собирался сворачивать с пути. Запустил механизм подготовки. Звонил, делал покупки.
Он давно уже не рисковал, пускаясь в авантюры, касающиеся личной жизни.
В машине Брюса из CD-проигрывателя неслись нежные, романтические мелодии из старых кинофильмов.
Он купил этот диск специально для нее, подумала Марго. Трудно представить, что он держал такое для себя.
Он и в самом деле один на миллион.
Повернувшись к нему, она поглядела на его профиль. Наполовину в тени, наполовину освещенный лунным светом. Суровая внешность, оболочка, под которой трудно предположить нежную душу.
— Вы ведете себя очень загадочно, — сказала она.
Брюс едва взглянул в ее направлении и ничего не ответил, добавляя таинственности.
Они двигались по магистрали вдоль Тихого океана. По правую руку мерцало, переливаясь, громадное пространство воды. Луна была полной, от нее тянулась длинная, уходящая вдаль дорожка.
Что происходит, непонятно.
Брюс позвонил в магазин Мелани перед самым закрытием и предложил сегодня встретиться. Без всяких колебаний Марго согласилась. В конце недели он уезжает. Через пять дней навсегда уйдет из ее жизни. Не считая мимолетных встреч на семейных праздниках.
Мысль болезненно отдалась в сердце, вызывая желание провести с Брюсом как можно больше времени. Пока еще не конец.
«Конец» — то, чем завершается каждое приключение, напомнила она себе.
Ее радовал его звонок. Если бы он не позвонил, то она сделала бы это сама. Какое ей дело до условностей? Сейчас, когда осталось так мало времени, не до церемоний. Жаль упустить последние деньки, проведя их врозь.
— Разве вам не надо домой, собираться? — спросила она, видя, что он упорно молчит. Что за скверная привычка! — Я могу помочь. Я очень хорошо умею упаковывать вещи. Последние три года живу на чемоданах, поэтому в таких вопросах стала экспертом.
— У меня есть время, чтобы собраться.
Марго покачала головой.
— Типично мужской подход. Вы оставляете все на последнюю минуту, потом хаотично швыряете вещи в чемодан, спеша успеть на самолет.
Он рассмеялся. Доля правды в подобном описании, возможно, есть.
— Хорошо, — великодушно разрешил он, — когда придет время, я позволю вам помочь.
— Позволите? — насмешливо откликнулась Марго. Она посмотрела прямо ему в лицо, всем своим видом изображая обиду. — Должна сообщить вам, что наблюдать, как я упаковываю вещи, — невиданная привилегия.
— Тогда я буду жить в надежде на это событие, — ответил он с гораздо большим чувством, чем того заслуживало ее обещание.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Он не хочет отвечать на ее вопросы, как бы ловко она его ни провоцировала.
Марго сгорала от любопытства, досады и легкого возбуждения.
Но как она ни выведывала, Брюс отвечал загадочной улыбкой и словами, что скоро она сама увидит.
Вздохнув, Марго откинулась на спинку сиденья. И стала ждать. Брюс не из тех людей, которых можно к чему-то принудить после того, как решение ими принято. Только в другой момент она восхищалась бы силой его характера, а на этот раз была возмущена, поскольку эта сила оказалась направлена против нее.
47 
