Особенно,... 
40 
На многих из них были монашеские сутаны, а под ними не было почти ничего. Их обнаженные ноги открывались при ходьбе, а яркие туфли странно сочетались с суровой темной одеждой — точно так же, как их красные губы и пронзительные алчущие взгляды.
В то время как Молли помогала Кларинде раздеваться, аббатиса болтала не умолкая:
— Здесь не так хорошо, как в клубе сэра Фрэнсиса Дэшвуда, — говорила она. — У него там банкетный зал и внутренний храм в самой глубокой части горы.
Там протекает ручей, наполненный «нечестивой» водой, как назвали ее братья. В этом ручье новички принимают крещение. Все там устроено на более высоком уровне, но здесь мы имеем возможность собраться все вместе. Они не жалеют денег, когда дело касается еды и напитков.
Кларинда в ответ промолчала, и Молли продолжала болтать:
— Из Лондона привозят все, включая слуг. Мистер Верной говорит, что им завязывают глаза, чтобы они не знали, куда идут. Но, держу пари, кто-нибудь из них бросил украдкой взгляд-другой, ведь рано или поздно это может им пригодиться.
Когда Кларинда была полностью раздета, Молли накинула поверх ее головы длинную белую греческую тунику из тонкого шелка. Это одеяние, с замешательством подумала Кларинда, плохо скрывало ее наготу.
На талию Кларинды Молли повязала золотой пояс, а затем распустила ее волосы, которые пламенеющим шелковым облаком упали на ее плечи и спину, и поверх ее головы повязала золотую ленту.
— Какие замечательные у тебя волосы, дорогая! — воскликнула она. — У меня в молодости тоже были длинные волосы, хотя не такого красивого цвета, как у тебя. Но это было так давно.
— Зачем ты… занимаешься этим? — спросила Кларинда, ощутив в ее голосе простую человеческую грусть.
Губы Молли искривились в улыбке.
— Деньги! Какие еще другие причины могут быть для женщины моего возраста? Чем старше ты становишься, тем ниже опускаешься. Долгая жизнь предстоит лишь женщине, которая смогла привлечь самого респектабельного мужчину в Сент-Джеймсе. — Она недобро усмехнулась, затем продолжала:
— Не надо думать о плохом — ведь у меня еще есть в запасе несколько лет жизни.
— Я дам тебе деньги, — сказала Кларинда, делая последнюю попытку спасти себя. — Ты будешь жить в достатке остаток своих дней, и тебе больше никогда не придется работать в местах, подобных… этому. У тебя будет свой дом. Ты будешь жить комфортно, ты сможешь красиво состариться.
Видя, что Молли колеблется, Кларинда настойчиво прошептала:
— Неужели здесь не найдется джентльмена, который сможет помочь мне? Или которому нужны деньги?
— Именно об этом я сейчас сама и подумала, — ответила Молли. — Но, видишь ли, дорогая, я не знаю, кто они такие. На всех маски, потому что они не хотят, чтобы их узнали. Я знаю, конечно, мистера Вернона, потому что он нанял меня. Я знаю сэра Джеральда, он завсегдатай того публичного дома, в котором я работаю. Но другие! Может быть, я и встречала их, но, когда они одеты в такую одежду и носят такие маски, все кажутся одинаковыми. Большинство из них слишком богаты, чтобы нуждаться в деньгах, остальные же предвкушают острые ощущения, которые им предстоит испытать сегодня вечером, и не променяют их ни на что на свете.
— Я… понимаю, — сказала Кларинда, и ее голос стал безжизненным, словно у нее отобрали последнюю надежду.
Ей показалось, будто Молли слишком резко разрушила ее планы.
— Ты очень хорошенькая, — сказала она. — Скажу тебе одно: в клубе не было еще Венеры, которая была бы так хороша.
— И что происходит с ними — после этого? — запинаясь, спросила Кларинда.
— Если ты будешь задавать вопросы, тебе от этого не станет легче, — резко ответила Молли.
— Какие вопросы она задает? — раздался голос со стороны двери, и Молли с Клариндой увидели, что занавески раздвинулись, и в них появился Николас.
Кларинде показалось, что он выглядел невероятно страшным в кроваво-красном одеянии монаха с накинутым на голову капюшоном. Сквозь прорези маски злобно сверкали его глаза.
— Пойдем, — сказал он, — зал полон, пир начался. Братья смогут увидеть красоту Венеры, чья непорочность призовет сегодня к нам нашего Хозяина.
Он протянул к ней руку, и лишь нечеловеческим усилием Кларинда заставила себя вложить в нее свои холодные пальцы.
Она хотела было еще раз попросить его о пощаде, но в свете факелов, освещавших гардеробную, в которой они находились, она увидела расширенные зрачки его глаз. Мрачные, как черный агат, они были устремлены на нее, и она без слов поняла, что Николас находится под действием каких-то наркотиков.
40 
