Особенно,... 
81 
— Д-да… — пробормотала Кларинда.
— Так почему бы вам не начать? — спросил он. И может быть, нам лучше сесть? Так будет гораздо удобнее.
— Я… лучше… постою, — ответила Кларинда. Я пришла… извиниться… перед вами… милорд.
— Снова? — спросил он, слегка скривив губы.
— На этот раз… я оказалась виноватой… больше… чем когда-либо еще, — сказала Кларинда.
— Больше? — спросил он.
— Гораздо… гораздо… больше.
— Что случилось? — спросил он. — Мы не пробыли в Мельбурне и нескольких часов.
— Я была… в Прайори.
— И это расстроило вас? — Его голос был резким.
— Нет, не… Прайори, — ответила Кларинда, — но…
Джессика Тэнсли… заехала… когда я… была там.
Она почувствовала, что лорд Мельбурн неожиданно успокоился.
— Джессика Тэнсли?
— Теперь она… леди Мак-Дугалл. Она проезжала… мимо ворот!
Возникло ужасающее, как показалось Кларинде, молчание, которое она была не в силах нарушить. Она знала, что лорд Мельбурн ожидает продолжения, но не могла вымолвить ни слова. Однако совсем неожиданно слова все-таки сорвались с ее уст:
— Она сказала… что никогда… не была с вами… знакома — Я говорил вам, что никогда ее не видел, — ответил лорд Мельбурн.
— Я вам… не верила, — сказала Кларинда. — Как я могла… знать… что она… все это придумала? Она плакала… она говорила мне, что… умоляла вас… стоя на коленях… жениться на ней… а вы… смеялись! Это звучало так… правдоподобно… Я поверила ей… конечно… Я поверила ей!
— И что же теперь прикажете делать? — спросил лорд Мельбурн.
— Она сказала… что вы… восхищали ее, — чуть слышно ответила Кларинда.
— И вы поверили ей? Как вы могли подумать обо мне такое? Как вы могли так оскорбить меня? Неужели решили, что у меня нет чести, неужели допустили, что я могу соблазнить девушку или насильно навязать себя женщине, которая не хочет меня? Я не Кеган! Неудивительно, что вы ненавидели меня, Кларинда, если думали, что я на это способен.
— Она рассказывала… так… правдоподобно, — с несчастным видом пробормотала Кларинда. — Она сказала мне, что всегда… желала… быть… актрисой.
— И вы хотите сказать, что мы ссорились, противостояли друг другу, что вы постоянно ненавидели меня лишь из-за того, что эта недалекая, легкомысленная и восторженная девица заморочила вам голову своими фантазиями? — насмешливо спросил лорд Мельбурн.
— Я думала… что должна быть… верна своей подруге. Я была глубоко… потрясена… тем, что она мне рассказала, — ответила Кларинда.
В ее голосе послышалось рыдание, и она прошла к окну.
— Хотелось бы мне повидать мисс Джессику Тэнсли, или как она теперь зовется, — мрачно сказал лорд Мельбурн.
— Вы… увидите ее, — ответила Кларинда. — Она сказала мне… что скоро приедет… на вашу… свадьбу.
— Мою свадьбу? — изумился лорд Мельбурн.
— Да. Она — родственница леди Ромины… И она гостила у ее светлости… в Лондоне.
Наступило долгое молчание. Кларинда сжимала свои пальцы так, что они побелели.
— Позвольте прояснить одну вещь, прежде чем дальше будем запутываться с помощью неиссякаемого воображения вашей подруги, — строго сказал лорд Мельбурн. — Я не собираюсь жениться на леди Ромине Рамси. Послушайте внимательно, что я вам скажу, Кларинда. Я никогда не делал предложения леди Ромине и не собираюсь его делать.
На мгновение Кларинда почувствовала, как у нее отлегло от сердца. Ей показалось, будто выглянуло солнце и тьма, окутывавшая ее с тех пор, как она посетила Прайори, рассеялась.
Она стояла у окна, скрывая от лорда Мельбурна свое лицо, и услышала, как он сказал:
— Но буду откровенным с вами, Кларинда, и скажу, что я все-таки собираюсь жениться. И в самое ближайшее время.
Солнце скрылось. Казалось невероятным, что в середине дня комната погрузилась во тьму.
«Значит, у него есть кто-то еще», — подумала Кларинда.
Именно поэтому он не обращал на нее никакого внимания в Лондоне. Потому что все это время любил другую женщину.
Женщину, которую она никогда не видела, о существовании которой даже не подозревала.
Теперь она со всей ясностью поняла, почему он общался с ней только как опекун, почему не стремился остаться с ней наедине и не приглашал танцевать.
Он был влюблен, возможно, так же, как и она, и это был конец всему!
Она почувствовала, что готова разрыдаться от горя, что готова кинуться к нему и просить заключить ее в объятия, как той ночью, когда он увозил ее из Пещер, или просто взять ее за руку, как прошлым вечером, когда они ехали из Гетерингтон-Хаус на площадь Беркли.
81 
