Особенно,... 
73 
Когда Джироламо покинул экипаж и возница помог выйти Катерине, два герольда протрубили, сообщая о нашем прибытии. Борджа, беседовавший неподалеку с другими кардиналами, поспешил нам навстречу.
На нем было облачение из белого шелка, скроенное так, чтобы подчеркнуть тонкую талию и широкие плечи, на голове красная шапочка, подбитая золотой тканью. Волосы под ней оказались черными, густыми, даже без намека на седину, а глаза под выгнутыми дугой бровями блестели слишком ярко. Поначалу я даже решила, что кардинал пьян, но он говорил быстро и внятно. Борджа был весьма умерен в еде и питье, он предпочитал излишества иного рода.
Кардинал весьма небрежно, почти неучтиво приветствовал Джироламо, но капитан папской армии, кажется, был даже рад, что внимание всех гостей сейчас же сосредоточилось на его молодой жене. Когда Катерина приблизилась к кардиналу и протянула ему руку, тот ахнул, как будто бы узрел саму Богоматерь.
— Ваше сиятельство!.. — произнес он, заглушая звуки музыки и шум толпы. — Вы, без сомнения, самое прекрасное создание на этой площади! Вам очень идет серебро, от него ваши синие глаза сияют ярче звезд! — Он низко поклонился, поцеловал Катерине руку и задержался в этой позе, чтобы вдохнуть запах ее духов на розовом масле, отчего Джироламо занервничал.
Заметив это, Борджа пожал Катерине руку, отпустил ее, затем с улыбкой развернулся к ее мужу.
— Мой дорогой Джироламо, ты снова доказал свое превосходство, заполучив в жены самую красивую женщину в Италии! Ты оказал честь всем нам, приведя ее сюда… и, разумеется, явившись сам, — добавил он, как будто спохватившись, и подмигнул Катерине. — Все это в вашу честь, дорогая. — Родриго широким жестом обвел праздничную площадь. — Чтобы отпраздновать ваш брак с блистательным капитаном.
Затем Борджа повернулся и взял меня за руку. Его кисть была горячей и слегка влажной, а хватка такой крепкой, что я даже несколько встревожилась. Затем он наклонился, и его губы нежно коснулись моей кожи. После чего Родриго поднял голову, глядя на меня так, словно я была единственная женщина в мире, а он — единственный мужчина.
— Мадонна Дея, — произнес он. — Идеальное имя для богини. Что за бесподобную спутницу вы нашли для нашей возлюбленной графини! Две самые красивые женщины в Риме, одна серебряная, другая темная и таинственная, прямо как наши испанки! — Он усмехнулся. — А уж у них самая горячая кровь!..
Я попыталась отнять у него руку, но он держал крепко, словно капкан, только через миг по-волчьи ухмыльнулся и отпустил.
В эту минуту появилась служанка, одетая в платье цвета зрелого тутовника и золотой передник, она несла поднос с кубками, наполненными вином. Борджа заставил всех взять по кубку, затем зашептал что-то на ухо служанке. Она робко опустилась в реверансе и исчезла среди плотной толпы, в которой сновали десятки слуг в бордово-золотых ливреях, разнося вино и закуски кардиналам и благородным гостям.
Через некоторое время нас подвели к тем гостям, с которыми Борджа беседовал до нашего приезда, и представили кардиналу Джулиано делла Ровере с приятным лицом и изящными руками, его шестнадцатилетнему кузену, женоподобному юноше Рафаэле Риарио и епископу Джироламо Бассо делла Ровере, крепко сложенному мужчине, сильно напоминавшему Сикста в молодости. Тот дружески поздоровался со всеми. Мужчины воздали должное красоте Катерины наскоро произнесенными комплиментами и вернулись к предыдущей теме разговора. Оправданы ли надежды Джироламо Бассо и Рафаэле получить от Сикста кардинальские шапочки еще до конца этого года? Борджа заявил, что горячо поддерживает обе кандидатуры, и по-женски изящный Джулиано делла Ровере, уже кардинал, посмотрел на него с плохо скрываемым отвращением.
Борджа принялся цветисто объяснять, что исключительное благочестие и блистательные способности обязательно должны принести Рафаэле сан кардинала, несмотря на крайнюю молодость, вдруг замолк, указал на небо и воскликнул:
— Смотрите!
Его голос сопроводили несколько приглушенных взрывов. Мы задрали головы, глядя на каскады фейерверков, рассыпавшихся по ночному небу. Белые искры породили сноп малиновых звезд, разлетевшихся по спирали. Они усеяли весь небосклон, а затем исчезли, снова сменившись белыми искрами.
Борджа, стоявший рядом с Катериной, слегка подтолкнул ее локтем, лукаво улыбнулся и произнес:
73 
