15 
– Когда садишься за карточный столик, как-то забываешь о времени, – ответил герцог, почти оправдываясь.
– Нет, я просто не понимаю, что на тебя нашло, – заявила герцогиня. – Позволь узнать, сколько ты проиграл за сегодняшний вечер?
– Почти ничего, сущие пустяки, – беспечно отозвался внук.
– Сколько? – настаивала герцогиня.
– Если хотите знать, не больше тысячи фунтов, – ответил герцог. – Я исправляюсь, верно, бабушка? Вчера вечером я проиграл десять тысяч, а позавчера – пятнадцать. Скоро я начну выигрывать, и тогда вы будете гордиться мною.
– Гордиться тобою! – Голос герцогини прозвучал, как удар хлыстом. – Гордиться тобою! Ты бросаешь на ветер доставшееся тебе наследство, словно глупый мальчишка, только что кончивший колледж!
Она собиралась еще что-то добавить, но внезапно вспомнила о Клеоне.
– Поговорим в другой раз, – с угрозой сказала она.
– Ничуть не сомневаюсь, – утомленно ответил герцог. – Ваши назидания становятся все длиннее.
– Довольно, – нетерпеливо прервала его герцогиня. – У нас в доме гостья; ее не интересуют наши семейные неурядицы.
– Вы в этом уверены? – вкрадчиво спросил герцог. Темные глаза его встретились с глазами Клеоны, и к своему глубокому изумлению в них она увидела выражение крайней неприязни. Ей показалось, будто ее коснулась ледяная рука. Она поежилась.
– Клеона проделала долгий путь, добираясь до нас, – сказала герцогиня, отворачиваясь от внука. – У тебя несколько растрепанный вид, дитя мое. Надеюсь, путешествие не слишком тебя утомило?
– Конечно нет, – быстро ответила Клеона и постаралась пригладить волосы, сообразив, что их растрепал ветер. После стольких часов, проведенных на козлах рядом с Джеббом, должно быть, она и впрямь представляла собой печальное зрелище.
– Обычно моя карета едет плавно, и подушек там предостаточно, – сурово сказала герцогиня, – так что я всегда в форме, сколько бы часов ни провела в дороге.
Сама того не сознавая, Клеона бросила на герцога умоляющий взгляд. Только бы он не выдал ее, рассказав герцогине, что она ехала на козлах рядом с кучером, оттого так и выглядит. К счастью для девушки, герцог лишь насмешливо глянул на нее. Конечно же, он прекрасно понимал, в каком затруднительном положении оказалась гостья.
– Я… мне стало… немножко нехорошо, мадам, – забормотала Клеона, – и я открыла окно. Поэтому и выгляжу так….. неопрятно.
– Да, поди, и устала, – добавила герцогиня. – Я велю принести горячего супу. Думаю, ты от него не откажешься. Но сначала, не хочешь ли ты пройти в спальню и привести себя в порядок?
– Да, мадам, очень хочу, – с благодарностью ответила Клеона.
Герцогиня взяла со столика рядом с креслом серебряный колокольчик и позвонила. Дверь тотчас отворилась.
– Проводите мисс Мандевилл к миссис Мэтьюз, – приказала герцогиня лакею.
Клеоне просто не верилось, что в такое позднее время в доме еще никто не спит. Экономка в шуршащем шелковом платье со связкой ключей на поясе отвела девушку наверх в просторную и роскошную спальню. В первый момент Клеона могла только молча взирать на постель под балдахином, мягкие ковры под ногами, украшенные герцогским гербом канделябры и огонь, горящий в камине за серебряной решеткой. Две горничные, стоя на коленях, уже распаковывали ее дорожный сундук. Ей подали душистую теплую воду для умывания; еще одна горничная стояла наготове, чтобы причесать и хоть как-то уложить волосы.
Пока служанка причесывала Клеону, к вороту ее платья подкололи свежую кружевную косынку-фишю и надели на ноги другие туфли. После этого экономка проводила ее до лестницы, откуда лакей довел ее до Голубой гостиной и бесшумно открыл перед ней дверь.
Перешагнув через порог, Клеона стала свидетельницей еще одной яростной перепалки между герцогом и вдовствующей герцогиней.
– Бабушка, оставьте меня в покое, – сердито говорил герцог. – Я сам в состоянии разобраться в собственных делах.
– Твой поверенный сообщил мне, что у тебя двести тысяч долгу, – возразила герцогиня. – Если для расплаты с долгами ты думаешь продать землю, то очень ошибаешься. Линкские земли – это неприкосновенная собственность, которую ты обязан оставить в наследство своим детям и внукам. По-моему, я уже говорила, что у тебя один выход.
– Бабушка, ради всего святого! Неужели вы и впрямь думаете, что я буду терпеть какую-то растрепанную деревенщину ради ее приданого? – в бешенстве выпалил герцог.
15 
