105 
— Я не могу уснуть, — всхлипывал он.
— И почему же ты плачешь?
— Я засну сегодня вечером и не увижу ни слонов, ни танцоров. Мама сказала, что если я не посплю днем, я усну ночью. А потом все закончится, а я все пропущу.
Я с облегчением рассмеялась.
— Ерунда, — утешила его я. — Ты сегодня ночью не уснешь. Ты будешь слишком взволнован. А теперь вытри глаза и ложись. Если ты просто тихонько полежишь, ты все равно отдохнешь, и это позволит тебе не уснуть вечером.
— Правда? — его прелестное заплаканное личико озарила счастливая улыбка. Я не удержалась и поцеловала его, хотя знала, что он не любит, когда его целуют. Однако на этот раз он меня простил, приняв во внимание то, что я явилась глашатаем добрых новостей.
— Если ты просто полежишь, ты все равно отдохнешь, — продолжала убеждать я его. — Даже не пытайся заснуть. И когда мы поедем в Манганию, тебе совсем не будет хотеться спать. Ты будешь бодр и свеж и увидишь все, что захочешь.
— Тетя Сэйра, а слоны умеют танцевать?
— Этого я не знаю. Придется нам немного подождать, и тогда мы все увидим.
— А мой слон умеет. Он танцует лучше слонов из Канди.
Я улыбнулась и поправила простыню, которой он был укрыт. Я прижала палец к губам и прошептала:
— Помни, просто тихонько лежи и ни о чем не беспокойся. Ты прекрасно отдохнешь, а это самое главное.
Он заговорщически кивнул, и я на цыпочках вышла из комнаты.
Когда я через пять минут к нему заглянула, он уже крепко спал.
В Манганию мы отправились в линейке. На двух продольных рядах сидений расположились я, Клития, Сет, Шеба и Ральф. Дороги были заполнены всевозможными транспортными средствами — среди них повозки, запряженные быками, повозки, запряженные буйволами, разнообразные конные экипажи, всадники и рикши. Все это производило невообразимый шум, а люди были в состоянии крайнего возбуждения.
Ральф не мог усидеть на месте. Он все время щебетал, обращаясь преимущественно ко мне. Я заметила, что после того как я предложила ему не спать, а просто полежать, убедив, что это тоже будет отдыхом, наша дружба окрепла.
Оставив линейку в гостинице, мы пешком отправились на площадь, откуда было удобнее всего наблюдать за празднеством. Я держала Ральфа за руку, и он вприпрыжку бежал рядом со мной. Тут было множество людей. В толпе мы заметили Ашрафа, и Ральф обрадованно замахал ему рукой. Его связывала с Ашрафом самая нежная дружба. «Интересно, Анула тоже здесь?» — подумала я.
Праздник уже начался. Высоко поднятые факелы освещали площадь. Некоторые повозки были украшены цветами, а рядом с ними стояли люди в красочных, живописных костюмах. Что касается зрителей, то женщины нарядились в яркие праздничные сари, а мужчины были облачены в традиционные белые рубашки навыпуск и белые брюки. Не заразиться всеобщим волнением было просто невозможно.
Когда на площадь вышли слоны, Ральф заплясал на месте от радости. Они были накрыты изумительными попонами, сверкающими так, как будто их украшали тысячи драгоценных камней. А на их спинах под балдахинами восседали вожди различных кланов.
Впереди танцоров шли барабанщики, а самые знаменитые танцовщики из Канди исполняли старинные, исполненные сакрального значения па, при этом их руки были гораздо красноречивее ног. Потом начались «дьявольские танцы». От гротескно-зловещих движений танцоров публика исполнилась благоговейного ужаса. За ритуалом изгнания злых духов огромная толпа наблюдала в абсолютной тишине, что само по себе производило жутковатое впечатление.
Я впервые в жизни стала свидетелем столь всепоглощающе волнующего действа. Все вокруг выглядело экзотично и не походило ни на что, виденное мною ранее. Меня очаровывала и необычная музыка, и медленные, исполненные грации движения танцоров, красочные костюмы, аромат цветов и свет факелов, играющий на лицах окружающих.
Ральф высвободил руку и стоял рядом, хлопая в ладоши в ритм музыке танца. Танцоры подошли уже совсем близко. Огромная толпа благоговейно затихла. Затем странные, берущие за душу напевы разнеслись над площадью. Я зачарованно смотрела на извивающиеся в танце тела.
Наконец все закончилось. Танцоры медленно двинулись обратно через площадь рядом с искрящимися всеми красками слонами. Толпа вздохнула и зашевелилась.
Внезапно раздался пронзительный крик Клитии. В ее голосе звучал едва сдерживаемый ужас.
105 
