Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
35 
– Правда, подарки только для дам, – он развел руками, как бы извиняясь перед Леоном и Арисом.
Я изумленно вертела в пальцах блестящую и почти невесомую игрушку цвета холодного неба.
– Где взял? – спросила.
– Где взял – там уже нет, – он кашлянул. – Сама как думаешь?
– Предпочитаю об этом не думать…
– Правильно, – похвалил Максим, потом, спохватившись, вытащил из кармана обрывок серебристой мишуры и, поколебавшись мгновение, протянул Алине: – Это так, в нагрузку…
– Ой, спасибо, – она благодарно улыбнулась. – А нам нечего подарить…
– Ну… это не страшно. Зато я придумал еще один подарок. Для всех! – Макс довольно потер ладони. – Идем! За мной!
Подарок оказался и впрямь очень приятный. В большом продуктовом магазине проходило сразу несколько рекламных дегустаций – сыр, сухарики, хлебцы и… кофе! Обычный растворимый кофе, но как же я по нему соскучилась!
Леон попробовал и отдал свой стаканчик Алине. Горыныч тоже отказался, я присвоила его порцию. В магазине было тепло, светло. Отсюда не выгоняли. Мы с подругой, развеселившись, примеряли карнавальные парики из перьев и цветной мишуры, Леон разглядывал елочные игрушки. Арис, покопавшись в кармане, достал горстку мелочи, которой едва хватило, чтобы пополнить запас спичек на несколько коробков. А потом Алина спросила у пожилой женщины время, и мы решили, что пора идти встречать родителей.
Уже подходили к автовокзалу, когда Алина вдруг остановилась, чуть согнувшись, как от боли.
– Что такое? – почему-то я сразу вспомнила о дегустации сыра. Но дело оказалось в другом.
– Женечка, – глаза подруги казались испуганными. – Жень, аномалия, кажется…
Мы сидели на лавке. Электронные часы показывали половину третьего. Родители должны приехать в четырнадцать пятьдесят четыре. Алинка почувствовала нестабильность в полвторого. Время еще есть. Возможно. И если не опоздает автобус.
Молчали. Я все боялась почувствовать эту тягучую боль в подреберье, которая будет означать конец… конец нашим надеждам увидеть родных, получить такие нужные вещи в заботливо собранных рюкзаках. Когда я поняла, что пожить в городе хотя бы несколько дней не выйдет, то, к стыду своему, больше думала как раз о приготовленных мамой вещах. А не о том, что родители зря брали отпуска, зря тратились на билеты, зря надеялись побыть подольше со своими дочерьми. Зря все бросили и поехали первым же рейсом черт знает куда ради возможности увидеться.
Четырнадцать сорок пять.
Мы вышли на платформу и стояли, слегка нахохлившись от холода и сырости, которая здесь, под продуваемым сквозняками навесом, пробирала до костей. Только бы Алинка не простудилась, ведь тогда она не сможет лечить.
Четырнадцать пятьдесят.
– Где же они? – подруга неотрывно смотрит на дорогу.
– Ничего. Еще целых четыре минуты.
Леон, Макс и Арис стоят в отдалении. Наверное, чтобы не помешать нашей встрече, если она состоится.
Четырнадцать пятьдесят пять.
– Ну где ты видела в нашей стране, чтобы автобусы прибывали точно по расписанию! – пытаюсь утешить Алину, которая, кажется, вот-вот заплачет.
Четырнадцать пятьдесят шесть. Равнодушный голос диспетчера:
– Рейс номер сорок четыре прибывает к шестой платформе.
Ну наконец-то!
Автобус – большой, яркий, – подъезжает к зданию. Он еще не остановился, а я уже вижу в окне маму: она машет мне рукой, улыбаясь, не зная, что встреча будет слишком короткой. Папа рядом с ней, держит новый рюкзак – как я и просила, неброский, цвета хаки, не слишком набитый, чтобы легче таскать… особенно убегая от фанатично настроенных крестьян. Рядом с ними Алинкины родители: светловолосая женщина в шубе и усатый добродушного вида мужчина. Готовятся к выходу.
Автобус остановился, дверь с шипением отъехала вбок, выпустив первых пассажиров. Я ждала, до боли сцепив пальцы рук, и, едва увидев папу на ступеньках, радостно бросилась вперед.
Мы так и остались на перроне. Мама обнимала и плакала, сквозь слезы перечисляя, какие вещи она мне привезла, выспрашивала, как я себя чувствую, не болею ли, не обижают ли… Понимала, наверное, что ответить честно на все вопросы не смогу.
– Как же так? – причитала она. – Не может быть, чтобы не было способа вас вернуть!
И я вспомнила.
– Мама, папа, слушайте, – надо успеть пересказать все, что знаю, пока есть время. – Был один человек, вроде колдуна… Лет десять назад он ходил по городам и предлагал людям купить такие стеклянные шарики, которые как будто исполняли желания.
35 
