74 
— Открой дверь… Проклятье… Нам надо поговорить!
Она подошла к двери, отодвинула засовы и отступила назад.
Он вошел, мрачно взглянул на нее и снова закрыл и запер дверь.
— Послушай, ты уже взрослая… Сколько можно шпионить за мной?
— Я не шпионила, — солгала она, но тут же увидела из окна Кейт, и ноги сами понесли ее вниз во двор. — Нам нужна вода, ты забыл ведро, и я решила спуститься, чтобы принести тебе его.
— Нет, ты за мной следила.
Он скрестил руки на груди, а Элеонора не могла не думать о том, как он хорош сейчас, в этой рубашке с распахнутым воротом, облепившей его стройный торс. Она понимала, что неприлично долго смотрит на него, но не могла отвести взгляд. Что, если она снова ляжет с ним в постель? Поможет это прогнать демонов, терзающих его во сне? Ведь если не она, будет другая, а поскольку она все равно уже потеряла невинность…
— Послушай, — хрипло произнес он, — я не хочу Кейт.
Она взглянула на него:
— Нет, хочешь, я видела.
Он вдруг покраснел:
— Нет, я хочу не Кейт.
Наступило молчание, она слышала пульсирующий шум крови в ушах.
— Что ты хочешь сказать? — тихо спросила она.
Он беспомощно махнул рукой. И взглядом, от которого у нее забилось сердце, окинул ее фигуру. Потом закрыл глаза, как будто запрещая себе смотреть на нее так.
Она перевела дыхание. Он намекает на то, что хочет ее? Его взгляд на этот раз был слишком красноречив. Она понимала, что не станет противиться, потому что сама сгорает от желания, еще сильнее, чем раньше.
Он явно был смущен, в нем шла борьба.
— Эль, послушай… Я не спал с Кейт… Не спал и не собираюсь.
— Почему? Раньше ты не был столь разборчив.
Он стоял спиной, опустив голову на грудь, и молчал.
Она глубоко вздохнула, чувствуя, что дрожь не прекращается. Она подошла и положила руку на сплетение шрамов.
— Не понимаю. Ты мог с ней сейчас заниматься любовью.
— Перестань…
Она провела рукой вдоль спины и почувствовала, как он вздрогнул. И вдруг прижалась губами к затвердевшим полоскам вздувшейся кожи под мокрой рубашкой.
Он замер и, понимая, что его сопротивление сломлено, она прислонилась к нему грудью и, обнажив его спину, начала покрывать ее частыми поцелуями. Он задрожал и прошептал:
— Ты что?.. Хочешь, чтобы я опять сделал тебе больно?
Она, не прекращая целовать его, ответила:
— Нет, ты не сможешь сделать мне больнее, чем сделал.
И стала целовать его шею, кожа там по сравнению со шрамами на спине была гладкой и нежной.
Он развернулся к ней лицом, глаза лихорадочно блестели.
— Почему? Зачем ты пытаешься меня соблазнить снова?
В его голосе слышалась паника. И он уже не мог скрыть сжигавшего желания.
— Потому что я тоже хочу этого! Я, наверное, тоже обладаю диким темпераментом! — И потому что я люблю тебя, — подумала она, но не сказала вслух. — Ты изменился. Но я все равно люблю, и принимаю тебя таким, и хочу быть с тобой. Даже больше, чем раньше.
В нем явно происходила борьба.
— Но ты понимаешь, что я груб, несдержан и не могу дать тебе любви, снова принесу тебе только страдания.
— Нет, это не так. — И понимала, что он прав. Но это не имело значения. Все планы, все рассуждения улетучились, и осталась лишь эта убогая комната и Шон рядом.
— Тебе надо вернуться в Адер, — он отвернулся, — ты должна выйти за Синклера.
— А ты должен покинуть страну. Я все это знаю. Но какое отношение это имеет к нашей страсти и любви сегодня?
Она слышала его тяжелое дыхание.
— Шон?
Тон его стал умоляющим.
— Я не могу дать тебе любви.
— Я ничего не прошу у тебя сейчас. Кроме того наслаждения, которое ты мне дашь. И именно это я имела в виду.
Он вспыхнул от ее откровенности.
— Я прошу тебя доставить мне наслаждение, Шон. И немедленно.
По блеску его серых глаз она поняла, что победила. И вот уже она в его объятиях, их губы слились, поцелуй был длительным, оба дрожали от нетерпения.
— Эль, — прошептал он, — Эль.
Он нетерпеливо расстегивал на ней рубашку и, оторвавшись от ее губ, вопросительно заглянул в глаза. Потом поднял и отнес на постель. На этот раз он не спешил, и его опытные ласки подняли ее на пик наслаждения. Она и не подозревала, что можно испытывать такое блаженство в объятиях мужчины. Он еще колебался, прежде чем овладеть ею, но она торопила сама:
74 
