– Еще нет. Когда я проснулась, внизу все ныло. Сейчас все прошло. – Элизабет подняла руки, чтобы ему удобнее было снять с нее сорочку через голову. – Дело в привычке. Мне всегда казалось, что я смогу справиться с болью. И твое сообщение, как ты видишь, тоже не выбило меня из равновесия.
– Но тебе незачем сдерживаться и чувствовать себя неловко. Здесь только Гунер и я, и мы с ним позаботимся о тебе не хуже любого врача. – Он поцеловал ее в щеку, закутывая обнаженные плечи простыней. – Гунер твой друг. А я собираюсь любить тебя и заботиться о тебе до конца своих дней.
– Я же просила тебя пока не заговаривать об этом, – запротестовала Элизабет. – Сейчас мне не хочется думать ни о чем, кроме Эндрю. Ты пытаешься воспользоваться тем, что я сейчас совершенно беспомощна.
– Знаю, – он смотрел на нее немигающим взглядом. – И поэтому попытался пройти через это испытание и заручиться…
– Ты считаешь, что тебе придется пройти испытание? А я считала, что напротив… – Тут Элизабет рассмеялась слабым голосом. – Ну хорошо, приступай к своему руководству. Надеюсь, этот манускрипт не из позапрошлого века?
– Уверен, что лучшего в мире не сыщешь. Те, кто подыскивал подходящие к этому случаю описания, не успокоились, пока не нашли… – Он замолчал, так как Элизабет внезапно сморщилась от боли. Он склонился к ней. – Больно?
Прошло несколько мгновений, пока схватки отпустили ее, и она смогла ответить:
– Да, схватки начались. Мистер Эндрю сообщает о том, что собирается явиться в этот мир и вряд ли это произойдет легко и просто.
Джон отбросил прядку волос, упавшую ей на лицо.
– С этим мы справимся. И этого маленького шалунишку придется научить обходиться с матерью е большим уважением и почтением. – Он выпрямился, не отрывая взгляда от лица Элизабет. – Я скоро вернусь, тебе не придется мучится.
– Но я знаю, что с этим ничего нельзя поделать.
– Можно, – быстро проговорил Джон. – Мне нестерпимо видеть, как ты страдаешь. И я не могу позволить, чтобы ты так мучилась.
Эти слова еще больше подействовали на нее. И она уже почти готова была перестать волноваться из-за судьбы Эндрю.
– Ну что ж, давай маши своей волшебной палочкой, пусть все плохое отступает. Я буду только рада, если… – Боль с такой силой скрутила ее, что Элизабет вскрикнула, не успев даже осознать происходящего. Холодный пот выступил у нее на лбу. – О, я буду страшно рада, если мне не придется выносить такое, – пробормотала она, закрывая глаза.
Элизабет слышала, как Джон негромко ругнулся. Она и сама была близка к этому. Во всяком случае, еще один приступ боли вряд ли она выдержит… Если только кто-нибудь профессионально не поможет ей..
– Знаешь, что мне пришло в голову, Джон? Нельзя ли воспользоваться коротковолновым передатчиком, чтобы ты мог поговорить с врачом и выслушать его советы. Я видела, как по телевизору передавали как-то… – Она замолчала, увидев, как Джон покачал головой. – Но почему нельзя?
Он кивнул головой в сторону бушующей за окном метели:
– Я уже пытался утром узнать прогноз погоды на сегодня. Но радио молчало как пень. – Он пожал плечами. – Самое главное сейчас – то чтобы ты полностью доверилась мне. – Он снова повернулся к Элизабет. – Ты не пожалеешь об этом.
Никаких сомнений у нее уже не осталось: Джон не подведет.
– Похоже, мы с тобой скованы одной цепью, – губы Элизабет дрожали, когда она попыталась улыбнуться ему. – Я верю тебе, Джон.
Кажется, он собирался что-то сказать в ответ на эти слова, но вместо этого выговорил совсем другое:
– Пойду за болеутоляющим. У меня кое-что припасено на этот случай.
К тому времени, когда он вернулся вместе с Гунером, боль снова подступила. Схватки стали еще сильнее, они словно выворачивали ее наизнанку. Элизабет попыталась сосредоточиться и вспомнить, что ей известно о естественно проходящих родах. Дыхание! Надо дышать ровно и спокойно. В поликлинике в Олбани с будущими матерями проводили беседы. Но, как считала Элизабет, эти занятия начали проводить слишком рано, задолго до того, как в них возникала необходимость. Во-вторых, их назначили на понедельник, когда…
– Бет, открой глаза. Выпей вот это. Тебе сразу станет полегче, – Джон стоял перед ней на коленях со стаканом молока в руках и напряженно смотрел на нее. В глазах его светились нежность, забота и любовь. Она почувствовала его тепло, его волнение и что-то еще, не менее важное, – чувство безопасности и уверенности в том, что все будет хорошо, которые отодвинули куда-то в сторону боль и страх.