110 
— А камера где стоит? — поинтересовалась я, желая потом самостоятельно осмотреть дом, а не слушать куратора.
— Камера здесь же, на первом этаже, — быстро ответил он, как будто и сам радуясь, что не нужно передо мной распинаться о доме. — В специальной комнате, где даже есть свой отдельный душ.
— Ооо, это очень правильно! — похвалила я. — А то бегать полуголой и мокрой по дому неудобно. Да и вода от следов высыхает, а налёт от соли остаётся.
— Думаю, ваши перемещения в таком виде — услада для глаз, — произнёс Олег и в очередной раз подмигнул мне.
«Боже, дай мне сил не плюнуть ему в лицо и не рассмеяться, слыша такой пафос в словах!» — взмолилась я, стараясь не расхохотаться в голос. «Он что думает, что если я люблю читать книги, и в том числе с любовной линией, то обязательно должна желать слышать ту высокопарную фигню в жизни? Ну почему некоторые не понимают, что мы, женщины, можем чётко разграничивать свою жизнь и происходящее в книгах?! И зачастую даже не желаем переносить в реальную жизнь всё это, а лишь любим наблюдать за героями!.. Блин, так и хочется спросить — ты сколько книг заставил себя прочитать, чтобы так со мной говорить?».
Но естественно, спрашивать это не стала. Вместо этого одобрительно на него посмотрела и томно вздохнула. Но чтобы не продолжать слишком долго этот фарс, уже через пару мгновений придала лицу серьёзное выражение и произнесла:
— Нас вчера предупредили, что сегодня потребуется показать результат, чтобы я могла Климу доставить хоть какую-то дополнительную радость в виде встречи с его сестрой. И я так понимаю, что новое задание у вас.
— Да, — коротко ответил он, бросив на моего испанца внимательный взгляд. — И демонстрации ваших способностей очень ждут.
— Тогда может, сразу приступим к этому, — деловито предложила я, а про себя добавила: «Чтобы потом сразу после камеры избавиться от тебя. Ведь понимаешь, что после неё мы с Климом предпочтём остаться вдвоём, чтобы снять моё напряжение. А Милирийцы пусть переваривают информацию».
— Как скажите, Тая, — задушевно произнёс он и снова подмигнул мне.
— Тогда показывайте, куда идти, — попросила я, выдавив улыбку, а про себя мысленно выругалась: «Чтоб тебя от этих подмигиваний судорогой свело!.. Нет, не могу я долго притворяться. И устаю от этого. И злость начинает проявляться. А Клим — молодец! Даже бровью не ведёт и на «отлично» играет свою роль обиженного, но ещё не отставленного любовника», — я с завистью посмотрела на его бесстрастное лицо.
Проведя нас вглубь дома, Олег прошёл по коридору и открыл одну из дверей, добродушно сказав:
— А вот собственно и комната, где имеется всё необходимое для работы. Вам нравится?
— Очень, — я широко улыбнулась, всё больше чувствуя, что долго не смогу играть свою роль, но при этом всё же для себя отметила, что в комнате действительно всё продумано.
Как Олег и говорил, тут стояла камера, причём больше тех, что я видела в квартире Клима и доме, где мы вначале, благодаря мне, неумело прятались, а в двух шагах от неё находилась душевая кабинка. А также здесь помимо стола с компьютерами, стояли ещё и два кресла с диваном.
«Комната рассчитана на большое количество наблюдателей… Интересно, а Милирийцы меня однажды удостоят такой «чести» или будут, как сегодня, слушать всё у себя, через микрофоны?» — пронеслось в голове, но я промолчала и, пройдя в центр помещения, сказала:
— Кто объект?
— Объекта — два, — ответил Олег, подойдя к компьютерам и включив их, после чего повернулся и, посмотрев на меня, учтиво добавил: — Нам сказали, что увидеть два видения для вас не проблема… или это не так?
— Так, — я кивнула, и тоже подойдя к столу, посмотрела на мониторы. — Показывайте свои объекты.
— Присаживайтесь, Тая, — Олег сделал приглашающий жест и сел на стул, уступив мне место в удобном кресле. А когда я присела, вывел на экран фотографию мужчины лет тридцати трёх — тридцати пяти. — Это первый объект. Коростышев Иван Дмитриевич.
— Кто он? — поинтересовалась я, внимательно разглядывая фото. — Какой-нибудь бизнесмен?
— Да, он самый, — уклончиво ответил Олег и замолчал, не став делиться подробностями.
«Ну и не нужно», — про себя подумала я. «Сама всё узнаю. И даже больше, чем Милирийцы могут рассказать».
— Кто второй? — сухо спросила я.
— Второй — Благих Юрий Александрович, — куратор вывел на экран вторую фотографию, с которой на меня смотрел уже полный мужчина лет пятидесяти.
110 
