Особенно,... 
86 
— А сколько таких объектов всего было? — осторожно спросила я, не совсем уверенная, что хочу знать ответ.
— Сорок одна девушка, — отчуждённо произнёс Клим.
— Сколько?! Сорок одна!? — изумлённо воскликнула я, а затем глубоко вздохнула и спросила: — И что, они все… сошли с ума и ты их… они умерли?
— Давай будет называть всё своими именами, они не умерли, а я их убил, — грубо констатировал он и поморщился. — Но не всех сорока одну. Девять остались в живых, хотя не уверен, что для них это лучший исход… Помнишь, я тебя спрашивал про сошедших с ума и хотела бы ты жить в таком состоянии? Так вот, это же вопрос я задавал и всем остальным. Кто считал, что умереть лучше, умирали, а кто не желал, оставались в живых и я их просто возвращал.
Испуганно посмотрев на него, я не знала, что ответить, а он, бросив взгляд на меня через зеркало заднего вида, бесстрастно добавил:
— Хотя знаешь, мог бы со всеми поступать так же, как многие подобные мне. Они не убивают девушек, а привозят к психлечебницам и там выбрасывают, если у тех нет близких. Или в определённые места, а потом звонят родственникам этих девушек, чтобы их забрали. Но я считаю, что это лицемерие. Использовать девушку, свести с ума, а потом оставить в живых, когда она даже элементарного не может сделать. По мне, так куда гуманнее её убить, чем дать жить в кошмаре…
— Почему в кошмаре? Откуда ты знаешь?
— Потому что они явно что-то видят, и почти постоянно кричат, в перерывах бормоча несвязанные между собой слова. Замолкают лишь, когда выбьются из сил и засыпают. И я считаю, что это ещё большее издевательство над ними, чем использование в камерах. И я готов взять на себя вину за их смерть, а не тешить себя мыслями, что никого не убил…
— А Адель бы убил, сойди она с ума? — резко перебила я.
— Да, и Адель бы убил, — хладнокровно ответил он, но я успела заметить, как на секунду его лицо исказила гримаса боли. — Отпустил бы её в мир иной, чтобы она здесь не страдала.
— Ты… ты… — я не могла подобрать даже слова, чтобы выразить своё отношение к ситуации.
— Монстр? — равнодушно предположил Клим. — Да. И мне с этим жить. Но лучше я им буду, чем моя Адель станет невменяемой, беспомощной, живущей в каком-то иллюзорном кошмаре сумасшедшей. Я и не на такое пойду ради сестры. Пусть хоть один из нас будет счастлив в этой жизни. А тех девушек, если не я свёл бы с ума, так другие. Попадая в поле зрение Милирийцев, они теряют всякую надежду на нормальную жизнь в будущем.
— Неужели тебе их совсем не жалко? — нахмурившись, спросила я.
Клим помолчал, наверное, с минуту, а потом устало ответил:
— Жалость для меня роскошь и я научился подавлять её… Хотя в первые годы это было нереально тяжело… Если честно, из девяти оставшихся в живых, шестерых я не стал убивать не из-за их желания жить, а потому что просто не смог их убить. Но однажды вернувшись, чтобы проверить, как ухаживают за первой из оставленных в живых и, найдя её в психушке грязной, худой, кричащей и, извини, сходившей под себя в туалет, я понял, что смерть для них спасение.
Представив себе эту картину, я вздрогнула. «А захотела бы я так жить?» — спросила я себя и почти мгновенно ответила: «Нет. Лучше уж сразу смерть, чем такая жизнь… Впрочем, это даже не жизнь».
«Так как же относиться к откровениям Клима? Считать его монстром или нет?.. С одной стороны — да, он без сомнения монстр. Ведь сознательно сводит с ума девушек и затем убивает их. Но выбрал бы он сам себе такую жизнь? Вряд ли. Его сделали таким монстром, шантажируя сестрой. И не уверена, что будь я на его месте, я бы поступила по-другому… Да и действительно ведь — не он будет это делать, так другие… Так как к этому относиться?» — на этот вопрос я пока не могла себе ответить.
— И нафига ты мне всё это рассказываешь, — с недовольством буркнула я, всё больше понимая, что незнание порой благо большее, чем знание.
— Хочу, чтобы ты точно знала обо мне всё, — сухо ответил он.
Мне так и хотелось саркастично сказать: «Спасибо за оказанное доверие», но я проглотила эти слова, чувствуя, что Климу и так сейчас непросто. «Да и начну высказываться на этот счёт, мы неизбежно подойдём к разговору о нас и наших отношениях. А я всё же пока не знаю, как со всем этим быть», — подумала я и решила спросить о другом.
— А сколько таких, как ты? И как вас выбирают?
— Не знаю я, сколько. Нас никогда вместе не собирают. Но если судить по моим знакомым, знакомым моих знакомых и так далее, то немало. Орден действует по всему миру, точно так же, как и Братство Альдейдов. А выбирают нас просто — чтобы рожа была посмазливее и за умение обольщать. А уж имея это, плюс деньги, успех гарантирован. Молодых, неопытных девчонок соблазнить просто… Даже иногда слишком просто, — он поморщился. — Комплименты, подарки, заверения в вечной любви, окружение роскошью, и всё, она смотрит на тебя влюблёнными глазами и выполняет любую просьбу, считая, что получила счастливый билет от жизни в виде красивого и богатого парня… Лайма меня как раз и выбрала когда-то за умение быстро соблазнять девушек. Решила, что я буду более полезен, чем Адель, поэтому и дала мне возможность самому решить, чем жертвовать — своей жизнью или сестры.
86 
