Видимо, мнение моррона полностью совпадало с точкой зрения командира заставы. Румбиро и не думал останавливать занятых кровавой жатвой бойцов и даже им немного помог, раздробив мощным ударом кулака череп очнувшегося и с трудом поднявшегося на четвереньки шеварийца. Подойдя туда, откуда была лучше видна радующая сердце панорама бегства противника, Альто тяжко вздохнул и качнул головой, явно недовольный увиденным. Отступление врага было чересчур организованным и, можно сказать, безопасным, что требовалось срочно исправить. Для этого Румбиро вновь поднес флейту к губам и извлек из нее несколько пискливых, отрывистых звуков, оскорбляющих инструмент, но зато приводящих в действие механизмы второй ловушки, точнее, ловушек.
Защитники заставы не зря возвели баррикады на ямах, ведь при отступлении именно там шеварийцам было удобней поставить живые заслоны из отрядов тяжелой пехоты, поэтому вблизи от них в данный момент собралось больше всего солдат, как отступавших, так и успешно боровшихся с паникой. Скорее всего после наведения порядка тяжелая пехота продолжила бы наступление, но махаканцы не дали врагу шанса перегруппировать и ввести в бой свежие силы. Едва уродливая мелодия прозвучала, как подъемные шахты открылись, погружая в недра земли как груды камней и множество стальных балок, так и около сотни не ожидавших подвоха солдат. После такого панику уже было не остановить. Распихивая друг друга локтями, сбивая с ног и затаптывая, к раскачивающимся на мелких волнах лодкам с плотами устремились все: и те, кто поучаствовал в сражении, и те, кто только что прибыл; и раненые, и не пострадавшие; и солдаты, и их офицеры. Захватчики были обращены в бегство, но далеко не разбиты.
Глава 9
Общее дело
Передышка в бою – подарок судьбы, которым грех не воспользоваться. Только опрометчивые и очень недальновидные люди растрачивают драгоценные минуты спокойствия на отдых, разговоры и прочую ерунду. Бывалые солдаты во время затишья действуют; стремятся хоть немного улучшить свое положение, чтоб встретить возвратившегося врага во всеоружии. Одни подлатывают доспехи, другие, превозмогая боль, перевязывают раны, а третьи пытаются на скорую руку соорудить новые ловушки или придумать свежие уловки. Иными словами, передышка – тот же бой, только во время нее над головами не летают стрелы и не скрещиваются мечи.
Как только ловушка махаканцев сработала и отступление врага вновь превратилось в паническое бегство, Дарк спрыгнул с крыши и, не желая ничего объяснять пытавшимся его окликнуть разведчикам, побежал туда, где утомленные работой махаканцы окровавленными топорами добивали последних раненых. Аламез чувствовал, что времени у него не очень много, поэтому и спешил заняться любимым делом победителя – мародерством. Разговоры с попутчиками могли обождать, похвалы в адрес старого друга, умело спланировавшего и проведшего бой, могли прозвучать из его уст и потом, а вот второй удобный случай разжиться оружием и броней вряд ли представился бы, по крайней мере, в ближайшее время. Насколько моррон разбирался в воинском деле, а кое-какой толк он в этом знал, всего через несколько минут должен был начаться обстрел стоянки. Пока шеварийские солдаты находились ещё на берегу, корабельные катапульты молчали, но стоит лишь последней лодке с беглецами отчалить, как в воздухе вновь засвистят камни. Разозленный досадным поражением и внушительными потерями враг не успокоится, пока не отстреляет все боевые запасы, надеясь убить как можно больше гномов и уничтожить их хитрые механические ловушки, сокрытые под плитами.
Несмотря на множество убитых, выбор трофеев был невелик. В армиях всех королевств легкая пехота считается самым непрестижным родом войск, куда набирают кого попало и, соответственно, обучают и вооружают как попало, прекрасно понимая, что большинство воинов мобильных отрядов не вернутся живыми из первого же боя, а выжившие чему-то научатся сами и попутно разживутся добром убитых. Плохонькая кольчужка, наспех состряпанная из дешевой стали, согнутой крупными звеньями; или куртка из грубо обработанной кожи, сшитой большими неряшливыми стежками, – вот и всё, что должно защищать жизни первыми вступающих в бой мечников, лучников, мастеров пращи да застрельщиков. У каждого из этих двух видов армейской брони имеется одно общее достоинство – одежка легкая, и парочка специфических недостатков. Кольчуга мотается на плечах, отвисает в подмышках и ужасно холодит тело, даже несмотря на рубаху под ней. Кожаная же куртка с нашитыми на грудь кубиками стальных пластин не только сохраняет запах животного, из которого сделана, но и со временем добавляет к этому неприятному аромату амбре пота каждого бывшего владельца, как правило, подолгу не мывшегося в походах и изрядно потевшего в сече.