38 
Посмотрев в сияющие глаза Бренды, он узнал ее правду.
И свою.
— Бренда, я не могу. Не сейчас.
Клинт поднялся и вышел из ванны. Прикоснувшись к плечу Бренды, он прошептал:
— Доверься мне.
Это были последние слова, которые она услышала, прежде чем он ушел.
Довериться ему?
Бренда смотрела на звезды, пытаясь, не плакать. Она была так уверена, что в этот раз все будет по-другому! Но Клинт снова отверг ее.
Довериться ему.
Она была еще ребенком, когда увидела, как ее мать села в машину с красивым молодым человеком, не являвшимся отцом Бренды, и больше не вернулась.
После этого Бренде стало трудно доверять людям.
Она не нужна Клинту — ладно, завтра ее здесь уже не будет. На краю света есть остров, который примет ее застывшее сердце.
Дрожа от холода, Бренда медленно пошла в свой коттедж. Там, в темноте, она дала волю слезам.
Утром, упаковав вещи, Бренда вошла в дом.
Он был пуст. На столе лежала записка:
«У меня неотложное дело. Будь как дома. Возвращусь в четверг».
«Клинт думает, что я буду ждать его, надеясь на жалкие крохи внимания?
В четверг он увидит меня по телевидению.
В прямом репортаже с Баффиновой Земли».
Клинт не мог не почувствовать, что в кабинете нестерпимо жарко. У Джейка был такой плохой вид, что ему стало страшно.
— Это Сара, — сказал Джейк. Клинт посмотрел на девушку.
Джеймс, личный помощник Джейка, уже рассказал ему о Саре, не скрывая своего недоброжелательного к ней отношения.
Сара, девушка с темными волосами и большими карими глазами, по мнению Клинта, явно что-то скрывала. Мельком взглянув на него, она поспешно отвернулась.
Клинт решил, что попросит Камерона, занимавшегося обеспечением безопасности важных физических и юридических лиц, включая Джейка Кинга, навести справки об этой девушке.
Но сейчас у меня есть более важное дело.
— Сара, — сказал он, — мне нужно остаться наедине с Джейком.
Клинт заметил выражение испуга на ее лице. Так, ясно, она думает, что разговор пойдет о ней, и боится разоблачения.
Как ей удалось пройти проверки, введенные Камероном?
— Как Бренда? — спросил Джейк, с нежностью глядя вслед Саре. — Тебе не кажется, что она похожа на нее?
Клинт не заметил сходства.
— Я хочу поговорить с вами о Бренде, Джейк.
Старик кивнул и указал на диван в другом конце кабинета.
Клинт был потрясен усилиями, которые пришлось приложить его боссу, чтобы дойти до дивана.
— Вы нездоровы?
Джейк махнул рукой.
— Мне восемьдесят три года. Чувствую себя соответственно возрасту. Расскажи мне о Бренде.
Клинт не знал, как начать. Внезапно его осенило.
— Вы знаете, что я занимаюсь садоводством?
Джейк улыбнулся.
— Я всегда думал, что для такого, как ты, Клинт, это странное хобби.
— Знаю. Иногда я сам не понимаю, чем меня привлекает садоводство. Ведь оно противоречит тому, каким я представляю себя — сильным, бескомпромиссным, мужественным. Но сад притягивает меня своей красотой и безмятежностью. Я понял, что это место, где царствует Бог.
Джейк удовлетворенно кивнул.
— Мой сад пытался сказать мне, что надо надеяться… И верить. Свято и непоколебимо. Посеять семена и просто ждать, а не планировать, как я делал это всегда. Я пытаюсь сказать вам, Джейк, что я полюбил вашу дочь. Она превратила мою жизнь в сад, о котором я говорил.
Увидев, что Джейк прикрыл глаза рукой, Клинт с грустью и смущением понял, что старик скрывает слезы.
— Я огорчил вас. Не оправдал доверия…
— Замолчи, ты, глупый щенок!
Клинт покорно умолк.
Джейк отнял руку от лица и горделиво посмотрел на него.
— Думаешь, ты единственный, кто знает, как посеять семена и верить, что из них вырастет что-то невероятно прекрасное?
Клинт потрясенно смотрел на него.
— Я умираю, сынок.
— Джейк…
— Не надо жалости. Я сам послал Бренду к тебе. Я знал, что именно ты — тот самый мужчина, который обладает огромной душевной силой, достаточной для того, чтобы полюбить мою дочь, увидеть ее внутреннюю красоту, смелость, моральный дух, хрупкость и уязвимость. Я надеялся, что ты будешь этим мужчиной.
— Вы сосватали нас? — Клинт не верил своим ушам.
— Долгие годы я тщетно надеялся, что это произойдет само собой. Когда ты женился на этой замороженной рыбе — не в обиду покойной будь сказано, — я отчаялся в тебе.
38 
