Последние отзывы

  45  

И как только браслет оказался на запястье Дана, парень обхватил руками лицо любимой. Склонился. Прижался своим лбом к ее. Втянул воздух носом.

— Я люблю тебя, Машка, — проникновенно прошептал Богдан, — С Новым Годом!

— С Новым счастьем, любимый, — так же тихо прошептала Мария, накрывая его ладони своими, — И я люблю тебя.

Где-то за окном на улице веселился народ, пуская фейерверки и шумно поздравляя друг друга с наступающим. А Дан, обняв девчонку со спины, устроил подбородок на ее макушке.

— А ты веришь в чудеса? — прошептала Машка, поглаживая кисти рук парня, обнимавшие ее живот.

— Ты ведь со мной, здесь, у меня дома, — хмыкнул Даня, — Чем не чудо?

— Вот и я верю, — призналась Мария и повернулась в его руках, провела ладошкой по его щеке, несмело улыбнулась, — Ты мое чудо, Дань.

Богдан понял, что противиться больше нет смысла. Он настолько хотел эту девчонку, насколько можно было хотеть воздух. Не мог он без нее дышать, думать, жить. Все вокруг казалось мелким и пустым без нее. Только она имела для него значение. Семнадцать? Что ж, не пятнадцать и ладно. Тем более в отношении Машки у него были самые серьезные планы. И расставаться с ней он точно не планировал ближайшие лет сто, или сколько ему отмерит Бог.

— Масенька моя, — прошептал Даня, — Маленькая моя девочка.

В ответ Машка улыбнулась, прижалась к нему сильнее, прячась от всего мира в его надежных руках. Платье улетело на пол, Дан подхватил девушку на руки и понес в спальню. Девчонка самозабвенно целовала Дана, жарко возвращая поцелуи, блуждая по горячему телу ладонями. Тишину комнат разрывали звуки салюта за окном и рваное дыхание. Но ни Машка, ни Дан не обращали внимания на то, что нужно бы уже открывать шампанское и разливать его по бокалам, поздравлять друг друга, и совсем скоро отсчитывать секунды до наступления Нового Года. Все это не имело значения для них двоих. Куда важнее было прижиматься ближе, срывать горячие поцелуи и дарить жаркие ласки. Их движения были лихорадочными, ненасытными, страстными и в то же время нежными.

Бретелька лифчика скользнула с округлого плеча. Кружева были стянуты вниз, освобождая полную грудь. Руки Машки крепче стиснули шею Дана, а тело непроизвольно выгнулось дугой.

— Даня, — выдохнула со стоном Машка.

А парень в ответ только хрипло рассмеялся, не переставая ласкать любимую грудь. У него совсем не получалось сдерживаться. Он заставлял себя не спешить, не давить, не стискивать слишком сильно пальцы, не сжимать руки, но не мог. Ему было мало. Мало касаний, мало поцелуев, мало ее стонов. Он хотел весь раствориться в ней, чувствовать, как она сладко сжимается в его руках, вскрикивает, достигнув своего пика.

Лифчик отлетел в сторону, крошечная тряпочка, которую Машка ласково обозвала 'труселями' улетела куда-то следом. Машка лежала перед ним в одних чулках. И Даня дурел от этого вида. От глаз, подернутых дымкой страсти, от полураскрытых припухших от его поцелуев губ.

Она провела рукой по его щеке. Мелькнула мысль, что нужно было бы гладко побрить морду лица, чтобы не оцарапать ее нежную кожу. Но парень редко пользовался станком, часто машинкой, оставляя щетину.

— Мне нравится твоя борода, — призналась Машка, и Дан в ответ ртом поймал ее пальчики. С наслаждением облизал каждый, задержался на среднем, слегка прикусил, отмечая, как она вздрогнула от мимолетной ласки.

Устроившись между ее разведенных ног, Даня на секунду зажмурился, не переставая посасывать ее нежный пальчик. А потом воплотил одну из своих фантазий. Ухватив ее ладошку, осторожно заставил прикоснуться кончиками пальцев к темному треугольнику волос.

Машка фыркнула и попыталась убрать свою руку от себя. Даня только хрипло рассмеялся.

— Трусишь? — хрипло подвел парень итог.

— Извращуга, — раздалось в ответ обиженное.

— В другой раз, — пообещал Данька и, склонившись над девчонкой ближе, прижался ртом туда, где секунду назад были ее пальцы.

— Твою мать, Даня! — прошипела Машка, извиваясь в его руках.

— Думаю, ты знаешь и этому научное название, солнышко, — посмеивался парень, не останавливая своей ласки.

Неожиданно для себя, Машка матюкалась, как сапожник, пыталась отодвинуться от парня, прекратить откровенную ласку. Но Дан был непреклонен. А когда почувствовал, что до его взрыва осталось всего ничего, дотянулся рукой до тумбочки и вынул пакетик фольги. Но Машка опередила его. Ухватившись цепкими пальчиками за квадратик, настойчиво забрала его.

  45