Последние отзывы

  323  

В конце сентября 1944 года состоялась первая встреча Тито со Сталиным. Тогда на основе принципиальной договоренности в Москве было заключено соглашение между НКОЮ и советским правительством о переходе некоторых советских частей на территорию восточной части Югославии и их участии в освобождении этих районов страны.

С освобождением 20 октября 1944 года Белграда, а также Сербии позиции народно-свободительного движения еще больше окрепли. Был нанесен сокрушительный удар по четническому движению во главе с Михайловичем. Спустя четыре дня после изгнания фашистских захватчиков в Белград на советском катере прибыл И. Броз Тито.

В условиях, когда власть в Югославии де-факто находилась в руках народно-демократических сил, глава королевского правительства И. Шубашич вынужден был согласиться на образование единого югославского правительства. 7 марта 1945 года И. Броз Тито в соответствии с рекомендациями, принятыми Крымской конференцией руководителей СССР, США и Великобритании, сформировал правительство Демократической Федеративной Югославии (ДФЮ), которое было официально признано в течение марта Советским Союзом, Англией и США. На абсолютное большинство постов (22 из 28) были назначены представители НКОЮ: И. Броз Тито стал Председателем Совета министров и министром обороны.

11 апреля 1945 года И. Броз Тито и Молотов подписали в присутствии Сталина советско-югославский Договор о дружбе, взаимной помощи и послевоенном сотрудничестве. Сталин устроил в честь Тито официальный обед в Екатерининском зале Большого Кремлевского дворца.

9 сентября 1945 года И. Броз Тито в числе первых иностранцев был награжден орденом «Победы», что свидетельствовало о высокой оценке Сталиным большого вклада народов Югославии и его лично в разгром фашизма. В конце мая 1946 года И. Броз Тито нанес еще один официальный визит в СССР.

Однако уже к концу 1947 года у Сталина стало проявляться сдержанное отношение к Тито. Судя по всему, причина такой перемены заключалась втом, что, по мнению Сталина, югославский лидер проявлял излишнюю самостоятельность. На созванной им 10 февраля 1948 года в Кремле трехсторонней советско-болгаро-югославской встрече, на которой Югославию представляли Кардель, Джилас и Бакарич, Сталин и Молотов в подтверждение тезиса о том, что руководство Югославии и Болгарии не консультируется с СССР и ставит его перед свершившимися фактами, назвали: преждевременное заключение (до подписания мирного договора с Болгарией) болгаро-югославского договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи; решение И. Броз Тито разместить югославские войска на албано-греческой границе; заявление Г. Димитрова о федерации и таможенной унии балканских и в целом европейских народно-демократических государств.

Но даже после этого ничто не предвещало, что дело дойдет до того, что уже в июне 1948 года со страниц советских газет прозвучит призыв к «здоровым силам КПЮ, верным марксизму-ленинизму», сменить «зараженных непомерной амбициозностью, высокомерием и зазнайством» руководителей КПЮ и «выдвинуть новое интернационалистское руководство КПЮ», в результате чего неожиданно разразится конфликт, который приведет к разрыву отношений СССР и других социалистических стран с Югославией. Полную же ее изоляцию от мира социализма окончательно закрепит принятая Информбюро в ноябре 1949 года резолюция «Югославская компартия во власти убийц и шпионов».

Не вызывает сомнений, что главная вина за конфликт лежит на Сталине. Роковую роль при этом сыграли его великодержавный образ мыслей и действий, его нетерпимость к инакомыслию. Сталин самолично выдвинул против КПЮ и ее лидеров необоснованные обвинения.

В Советском Союзе и Югославии это известие тоже было воспринято как гром среди ясного неба.

Сам И. Броз Тито был потрясен чудовищными обвинениями. Глубокие переживания спровоцировали в те дни резкое обострение желчно-каменной болезни, которая периодически давала о себе знать и во время войны. «Для Тито разрыв с Москвой, — считает его соратник М. Джилас, — явился болезненным психологическим и интеллектуальным ударом. По мнению его окружения, да и сам он так считал, именно в тот период начались приступы калькулезного холецистита» (в конечном счете ему пришлось в апреле 1951 года согласиться на операцию по удалению камней желчного пузыря). «Для наших людей, — говорил И. Броз Тито, — весь конфликт, и особенно резолюция, представляли несомненно тяжелейшую травму, ибо мы в Югославии, несмотря на многочисленные сомнения, все-таки, в основном, верили в Советский Союз, верили в Сталина… На моих глазах партизаны гибли в бою с именем Сталина на устах… Мы не стыдимся этих иллюзий… Они играли позитивную роль, свидетельствуя о нашей глубокой вере в прогресс и социализм. А в июньские дни 1948 года, когда Сталин их так беспощадно, так грубо растоптал, нам было страшно трудно. Мы не утратили веры в социализм, но начали терять веру в Сталина, предавшего дело социализма».

  323