Глава 7

– Вам ни чуточки не поможет хождение туда-сюда, если вы даже протопчете дорожку на ковре, – сказала Берта. – Нам обеим достанется, когда нас поставит на ковер эта мисс Трокмортон-Джоунс, услышав что вы натворили.

– Она ничего не услышит.

В словах Элизабет звучало больше решительности, чем уверенности, и она опустилась в кресло, нервно пощипывая юбку ярко-зеленого дорожного костюма. Ее шляпа и перчатки лежали на постели рядом с уложенными саквояжами, готовыми, чтобы их отнесли вниз, когда приедет Роберт. Несмотря на то, что она ожидала его, стук в дверь заставил вздрогнуть. Когда Элизабет открыла дверь, вместо того, чтобы сообщить, что приехал ее брат, лакей подал записку.

Влажными от холодного пота руками она развернула записку, моля, чтобы это не было сообщение из Лондона, что Роберта не смогли найти и передать ему, чтобы он забрал их. С минуту она, нахмурившись, смотрела в полном недоумении на торопливо нацарапанные, почти неразборчивые слова записки, в которой говорилось:

«Приходите в оранжерею – надо поговорить».

Лакей уже спускался в холл, и Элизабет крикнула ему вслед:

– Кто дал тебе эту записку?

– Мисс Валери, миледи.

Облегчение от того, что записка не была от Яна, тотчас же сменилось чувством вины и страха, что Валери каким-то образом узнала еще что-то о сегодняшнем исчезновении Элизабет.

– Валери хочет встретиться со мной в оранжерее прямо сейчас, – сказала она Берте.

Берта побледнела.

– Она знает, что произошло, да? И поэтому хочет видеть вас? Мне не положено говорить это, но мне не нравится эта девушка. У нее злые глаза.

Никогда прежде за всю жизнь Элизабет не сталкивалась с интригами или обманом, и все происходящее казалось невыносимо запутанным и окрашенным недоброжелательностью. Не отвечая на замечание Берты о своей подруге, она взглянула на часы и увидела, что было всего лишь 6 часов.

– Роберт не сможет быть здесь раньше, чем через час. За это время я схожу и выясню, зачем Валери хочет меня видеть.

Подойдя к окнам, Элизабет, раздвинув драпировки, разглядывала гостей, стоящих на террасе или гуляющих по саду. Меньше всего ей хотелось, чтобы Ян увидел, как она входит в оранжерею, и последовал за ней туда. Такая возможность казалась крайне маловероятной, но и в этом случае было благоразумным больше не рисковать. Она почти лишилась сил от облегчения, когда увидела его высокую фигуру внизу на террасе. Ярко освещенный парой фонарей, он был в окружении трех женщин, которые кокетничали с ним, в то время как лакей ходил вокруг этой группы, терпеливо ожидая, когда его заметят. Элизабет увидела, как Ян взглянул на лакея, и тот передал ему что-то, предположительно, какой-нибудь напиток. Не обращая внимания на волнение, охватившее ее, когда она посмотрела вниз на его темную голову, Элизабет отвернулась от окон. Предпочитая не выходить из дома через задние двери, которые выходили на террасу, где, как она знала, стоял Ян, девушка прошла боковыми дверями и в стороне от горящих фонарей.

В дверях оранжереи Элизабет заколебалась.

– Валери? – тихо позвала она, оглядываясь по сторонам.

Лунный свет лился через стеклянные панели крыши, и когда никто не откликнулся, Элизабет вошла внутрь и осмотрелась. Цветущие растения в горшках стояли повсюду – аккуратными рядами на столах и скамейках. Более нежные виды украшали полки ниже столов, укрытые от прямых лучей солнца, которые проходили через стеклянный потолок в дневное время. Стараясь успокоиться, Элизабет шла по проходам, рассматривая цветы.

Оранжерея была больше, чем в Хейвенхерсте, заметила она, и часть ее, очевидно, использовалась как своеобразный солярий, так как здесь были деревья, растущие в кадках, и около них витиевато украшенные каменные скамьи с яркими подушками на них.

Элизабет шла по проходу, не замечая темной тени, появившейся в дверях и бесшумно двигавшейся за ней. Заложив руки за спину, она наклонилась, чтобы понюхать гардению.

– Элизабет, – холодно произнес Ян.

Она резко обернулась, сердце громко застучало у нее в груди, рука прижалась к горлу, колени мелко задрожали.

  42