Последние отзывы

  44  

Эван задумался; он уже не знал, что будет лучше для его матери и для него самого.

— Может, если я просто скажу ей, что вернулся, это успокоит ее хотя бы на день?

— Будем надеяться.

Льюис открыл дверь, и Эван направился в комнату матери.

Золотисто-карие глаза Марион Грей вспыхнули, когда она увидела сына.

— Я слышала голос за дверью, но даже не смела надеяться, что это ты! — воскликнула она, обнимая Эвана. — Я бы встала, чтобы встретить тебя. Прости, что встречаю тебя в постели. Не знаю, почему я чувствую себя такой усталой, но теперь, когда ты вернулся, мне станет легче.

Он сел на край постели и, взяв мать за руки, поцеловал ее. На лице Марион по-прежнему не было ни единой морщинки, но Эван видел, что мать очень слаба. И все же на ней был безупречно отглаженный нарядный расшитый халат; а на ночном столике стояла ваза с розами. Тонкий аромат лаванды, исходивший от ее белья, напоминал о детстве, и Эван наклонился, чтобы снова поцеловать мать, прежде чем начать свой рассказ.

— Эван, что случилось, мой дорогой? — спросила она неожиданно.

Эван заставил себя улыбнуться и проговорил:

— Я женился, мама. Женился на прекрасной девушке, с которой познакомился в Венеции. Я привез ее домой, и она с нетерпением ждет встречи с тобой.

Потрясенная до глубины души этой неожиданной новостью, Марион вцепилась в руки сына.

— Мне нет дела до твоей жены! Я хочу, чтобы убийца Чарльза был мертв! Вот зачем ты отправился в Венецию, а не для того, чтобы бегать за юбками. Что ты можешь сказать мне о человеке, убившем Чарльза? Ведь ты убил его? Ну говори, убил?

Эван пришел в ужас, осознав, что горе матери превратилось в ненависть. Конечно, легче было бы солгать ей, но он заставил себя сказать правду:

— Я приложил все усилия, чтобы найти его, мама, но не смог.

Марион, словно обезумев, закричала:

— Тогда почему ты вернулся домой? Зачем ты вернулся, если убийца все еще жив? Зачем?

Услышав пронзительные крики жены, Льюис Грей вбежал в комнату. Он понял, что Эван обо всем рассказал, но все же не ожидал такой ужасной реакции.

— Оставь нас, Эван. Я позабочусь о ней. Прошу, уйди!

— Нет! — закричала Марион. — Не отсылай его! — Слезы катились по ее бледным щекам. — Он должен все объяснить!

Эван поднялся, и Льюис сел рядом с Марион.

— Ты сможешь поговорить с ним позже, дорогая. А теперь я хочу, чтобы ты выпила лекарство и отдохнула.

Эван попятился к выходу. Немного помедлив у порога, он вышел из комнаты и осторожно закрыл за собой дверь.

Глава 11

Мать не раз говорила Бьянке о том, что слуги непременно знают все семейные тайны и при первой же возможности делятся ими со всеми, кто готов слушать. И Матти, симпатичная темнокожая девушка, помогавшая ей распаковывать багаж, не являлась исключением из этого правила. Она болтала без умолку, пока Бьянка, закончив принимать ванну, не отослала ее. Бьянке хотелось до прихода Эвана обдумать все, что рассказала ей служанка, хотя бы уже для того, чтобы сохранять спокойствие при появлении мужа.

Сидя у открытого окна, она расчесывала еще влажные волосы и думала о том, что рассказала Матти. Эван говорил, что он единственный сын у матери, но только что Бьянка узнала, что у него был сводный брат, очаровательный молодой человек, смерть которого стала семейной трагедией. Даже теперь, почти год спустя, в доме не оправились от потрясения. «Почему Эван солгал мне?» — недоумевала Бьянка. Когда же Эван наконец вошел в комнату, она, взглянув на него, поняла, что сейчас не время досаждать ему вопросами. Отложив расческу, Бьянка вскочила па ноги и бросилась к мужу.

— Что случилось, Эван? Как твоя матушка? Эван взял жену за руку и подвел к окну. Она снова села, и он, устроившись рядом, проговорил:

— Мне так много нужно рассказать тебе, что я даже не знаю, с чего начать. — Взглянув на реку Джеймс за окном, Эван вдруг вспомнил, как мальчишкой часами сидел у воды и мечтал о том дне, когда станет взрослым и отправится в море. — Тебе нравится эта комната? — спросил он неожиданно.

Изумленная этим вопросом, Бьянка тем не менее с улыбкой ответила:

— Да, конечно, она очень красивая, как и ты.

— Спасибо, — произнес Эван и поцеловал ладошку жены. — Я тебе не все рассказал о моей семье, Бьянка. Мы пережили ужасную трагедию, но я надеялся, что к тому времени, как я вернусь из плавания, боль утихнет. Теперь, когда мы здесь, ты наверняка услышишь об этом. Но лучше я сам тебе все расскажу.

  44