Особенно,... 
54 
Кроме того, Нине помогал добывать деньги и ее лучший друг Клайв Фроммер, который сотрудничал в публикующей сплетни «Шестой странице» газеты «Нью-Йорк пост». Их дружба началась два года назад, когда, изучая театральное искусство, оба поняли, что им никогда не суждено подняться на подмостки Бродвея. Столкнувшись с этим пренеприятным фактом, Нина вернулась к тому, что считала своим призванием, то есть к литературе, и, с одобрения Клайва, начала писать роман, который, как она полагала, принесет ей славу. Клайв же, решив, что отныне его интересуют не столько пьесы, сколько актеры, стал работать в театральном журнале «Плейбилл», откуда затем переместился в «Пост» — сначала как сотрудник отдела театральной критики, затем как мальчик на побегушках в «Шестой странице». Там он занимался тем, что проверял достоверность слухов, о которых стало известно начальству. Нина помогала ему — и себе, поскольку Клайв ей платил, — сообщая информацию, которую почерпнула в «Гартвик-хаус» (об авторах, агентах и прочем), а также рассказывая о том, что произошло на банкетах, которые она обслуживала.
Работа Нины в «Гартвик-хаус» была довольно скучной и однообразной. Большая часть времени уходила на составление и распространение пресс-релизов о выходящих в свет книгах, в которых сообщалось об авторских поездках, презентациях — при этом Нина старалась как можно чаще упоминать «У вас», — раздачах автографов и других подобных мероприятиях. Время от времени ее направляли в небольшой тур — например, по маршруту Кливленд, Цинциннати, Индианаполис, Торонто — с одним из новых или еще неискушенных в продвижении книг авторов.
Хотя поездки с авторами были чрезвычайно утомительны, Нине они нравились. Ей доставляло удовольствие встречаться с радиожурналистами и книготорговцами, появляться в незнакомых для нее местах, останавливаться в роскошных отелях и обедать или ужинать в шикарных ресторанах. Но больше всего ей нравилось бывать на телевидении, наблюдать за работой телевизионщиков и поведением гостей — эта информация ей наверняка потом пригодится.
Во время поездки Нина представлялась абсолютно всем продюсерам и режиссерам. Она раздавала им свои визитные карточки, а по окончании вояжа направляла письменную благодарность. Наблюдая за Лилой, Нина убедилась в значении связей и начала составлять список людей, которые в будущем могли оказаться ей полезны.
Исполненная уверенности в том, что когда-нибудь станет знаменитой, Нина тщательно готовилась к этому дню: следила за собой, облагораживала биографию и оттачивала умение располагать к себе людей.
Создавая свой имидж, Нина часами просиживала над журналами мод, выискивая имена лучших парикмахеров, стилистов и визажистов города. Она тщательно следила за питанием и парфюмом. Например, она никогда не стала бы есть артишоки, если в моде был аспарагус, и никогда не стала бы благоухать «Шалимаром», если в данный момент лучшими духами считались «Шанель № 5».
Она также завела специальную папку, в которую складывала вырезки из биографий людей богатых и знаменитых, чьи родословные отвечали образу той Нины Дэвис, которой она хотела стать. Однако первостепенное внимание Нина уделяла тому, что послужило бы ей пропуском в новую жизнь — своему роману.
«Золушка из Сохо» представляла собой историю сироты, воспитанной некоей злобной супружеской парой, взявшейся за это дело из-за денег, выплачиваемых правительством приемным родителям.
Повзрослев, девушка после многочисленных злоключений случайно встречается с сыном короля универмагов. Он сразу же по уши влюбился в высокую, светловолосую красавицу с печальными глазами. Стрела Купидона пронзила и ее сердце, но на что могла надеяться бедная девушка? Жизнь Золушки разбита, и она убегает куда глаза глядят. Молодой человек устремляется следом, находит ее и, словно в сказке, увозит в свой замок — пентхаус на углу Парк-авеню и Семьдесят второй улицы.
Работе над книгой Нина старалась уделить каждую свободную минуту — утром перед уходом на работу, в выходные, все свободные вечера и обеденные перерывы. Итак, пока сотрудники издательства обедали, Нина печатала на машинке свою рукопись. Единственным, кто удостоился чести этот труд увидеть, был Клайв Фроммер, и то лишь потому, что помогал в написании сексуальных сцен.
— У меня немалый опыт, и я весьма изобретательна в этих вопросах, — объясняла ему Нина, — но по части извращений я человек абсолютно неискушенный, а по сюжету… В общем, только ты можешь подсказать мне, что сойдет за извращение.
54 
