Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
20 
— Вы — моя армия и впредь будете подчиняться цивилизованным законам войны! Больше никто не будет партизанить и стрелять в спину, мы будем гордо встречать врага лицом, в честном бою, глядя глаза в глаза, и мы победим всех, сколько бы их ни было, потому что правда и честь на нашей стороне! Загляните в свои сердца, друзья мои, есть ли там место храбрости и благородству? И если да, то кто идет со мной навстречу славе, подвигу и…
Пум! Мой кулак аккуратно гукнул его по макушке. Наш командир рухнул носом в мох и притих. Гномы одобрительно подняли вверх большой палец. Я покачал головой — столько сил и времени мы убили, обучая этого городского неумеху, а он опять за свое! Увидел порванные штандарты, поучаствовал в переговорах, посмотрел со стороны на регулярную армию и зазнался, решил поиграть с ними по их правилам. Нет уж, не выйдет, мы в Приграничье предпочитаем реальную жизнь любому надуманному рыцарскому кодексу…
Я молча уложил графа поудобнее, прикрыл плащиком и так же молча кивнул Эландеру на высокую столетнюю сосну. Он сделал скорбное лицо, всем видом изображая, что ему опять не дают умереть героем, но послушно пополз к указанному стволу осмотреться и выбрать предполагаемые цели. Теперь можно было не волноваться за стрелковое прикрытие сверху. Снять часовых тоже не слишком сложно, гномы управятся с этим делом за пять минут. Вопрос в другом…
Даже не вопрос, а некая моральная проблема. За те несколько часов, что прошли с той минуты, как я отошел от раненой Сун, мысленно давая клятву отомстить за любимую, у меня почти полностью пропала боевая ярость! Нет, стоп, вру, не полностью пропала, конечно, но стала более рассудочной и вменяемой. Поэтому хладнокровно напасть на сонный лагерь, убивая людей спящими, я уже не мог. Даже при условии, что эти рыцари тайной полиции — наши заклятые враги и их краснорукавный командир ни на миг не задумается, представься ему возможность всех нас повесить рядком на одном суку…
О, кстати… а это интересная мысль! Я чуть приподнялся, осторожно выглядывая, не вышел ли куда из шатра этот многословный господин с россыпью мелких шрамов на лице? Мы ведь уже знаем, что расположился он вон в том синем, самом высоком, с черно-голубым штандартом и бдительными стражниками у входа. Отлично, вот ему-то мы и нанесем превентивный визит вежливости. Да так, чтоб к утру отбить всякое желание (и возможность) приставать к нашим друзьям в харчевне Трувора. Я поманил бородачей:
— Обойдите лагерь справа и слева, надо найти, где находятся кони. Я хочу, чтоб у их всадников были серьезные проблемы…
— Найдем, умелы мы в разведке. Не трогать людей, не уснут покуда, но выяснить тропы для боя тайного мыслишь ты, верно? А этому тощему, может, хоть кляп, потому что шевелится вроде…
— Я… что-то пропустил? — Эшли кое-как поднял голову, пытаясь хотя бы сесть, но упорно заваливаясь на бок. — Что это б-было, Малыш?! Башка прямо-таки раскалывается…
— На тебя упало дерево, — помедлив, решил я. — Здоровая такая елка, хряп — без предупреждения прямо по макушке!
— Ну и где она? — подозрительно оглянулся мой наниматель.
— Я отнес ее подальше. Вдруг она бешеная, и ты бы мог задохнуться под ветвями, перемазаться смолой, прилипнуть к стволу и подхватить насморк, лежа на сырой земле!
— Какую хрень ты несешь… — тихо простонал он. — Все, баста, я не желаю больше слушать твою неуклюжую ложь! С чего бы вообще дереву на меня падать?
— Бобры подпилили…
— Хм… а вот это уже как-то разумно. Где Эландер?
— На разведке.
— Куда собрались гномы?
— Тоже на разведку.
— Вот и отлично, а мы с тобой прямо сейчас нападем на лагерь противника! Это будет психологическая атака, во время которой они даже не поймут, что подверглись…
Пум!
Я не хотел, просто он не оставил мне выбора. Слишком многое поставлено на карту, и обсуждать все его теории внезапного нападения, с аристократическими понтами и закидонами, не было ни времени, ни желания. Туром с Нетуромом деликатно сняли шлемы, на миг склонили головы над бессознательным телом и быстренько умотали выполнять задание. Я дважды негромко ухнул совой. С вершины сосны раздался ответный крик козодоя, и через мгновение даже не запыхавшийся Эландер уже стоял передо мной.
— Сверху открывается красивый вид на весь лагерь, но кое-что из увиденного мне совсем не понравилось.
— Война редко создает нам тепличные условия, но я рискну прогуляться. Сможешь прикрыть сверху?
20 
