Крестьяне вооружились большими железными фонарями с крупными дырочками. Изобретение пастухов, как нас уверяли. Дескать, волк думает, что дырочки – это глаза барана, и идет прямо в ловушку, где его ждет охотник с ружьем. Видимо, волки-идиоты в этих местах не редкость…
Прихватили и тушу коровы, положив ее в дальний овраг, развесив там же здоровенную сеть. Маркиз дал своих собак, но, после того как они покусали нескольких крестьян, в темноте постоянно наступавших им на лапы, от услуг гончих пришлось отказаться. Антуан Шастель шнырял то тут, то там, постоянно пугая меня скрипом своего костыля.
Общая неразбериха в лесу царила около получаса. Потом все как-то утряслось, все встали по своим местам. И настроились на серьезный лад. Алекс командовал, как опытный полководец. Даже короткое общение с охотниками здорово повысило его квалификацию.
Я заняла позицию за деревом на опушке. По-моему, это было самое безопасное место, по крайней мере, я на это надеялась. Любимый взял с меня обещание в лес не соваться, а ждать окончания мероприятия здесь. Все ушли, включая и кота.
Девиц в лесу, кроме меня, почему-то больше не оказалось, хотя, как помнится, рвались все. От скуки я немножко попаниковала – вдруг Зверь забредет именно сюда или укусит Пусика за лапку?! Конечно, это была минутная или трехминутная слабость, со мной такие приступы всегда кратковременны. К тому же я вовсе не собиралась всю ночь просидеть на опушке, нож командора все еще был у меня, и следовало поразмяться…
Где-то далеко время от времени раздавались выстрелы, возгласы охотников, чаще всего нецензурные, различавшиеся только интонацией, по которой можно было судить, кто попал в цель, а кто в соседа по улице… Страха не было ни грамма, наоборот, я бы лопнула от любопытства, сидя в гостинице!
Вокруг полная темень, луны не видно, фонари крестьяне унесли с собой, а идти, ориентируясь на голоса и выстрелы, рискованно. Ведь подстрелят за милую душу, решив, что это волк в кустах шуршит…
– Вот дурацкое положение, и что же мне теперь делать? – бормотала я себе под нос. – Надо, наверное, хоть поджечь чего-нибудь, будет факел!
Спички мне Алекс оставил, они у него в карман не помещались из-за серебряных пуль. Еще он мне на всякий случай оставил опознавательную ракету, пальнуть в случае чего. Тут я споткнулась обо что-то железное – оказалось, фонарь-ловушка, из тех самых, с дырочками.
– Знают ведь, что их реквизит никуда не годится, вот и разбрасывают направо-налево… Где это видано, чтобы у баранов глаза горели по ночам?! Это все-таки бараны, а не собаки Баскервилей. Ну-с, куда тут спичку совать?
Но едва я успела зажечь фонарь, как нечеловеческая сила махом выбила его из моей руки! В зыбком свете передо мной встала колоссальная фигура Зверя…
– Вэк?! То есть мамочка дорогая-я-я… – еле выдохнула я. Красноглазая волчья морда с белыми клыками и капающей слюной замерла перед самым моим лицом. От страха я не могла даже закричать. Прощай, Алекс, моя нереализованная любовь! Прости, котик, я все-таки не такая стерва, как иногда…
Зверь ударил без предупреждения, прижав меня к земле огромной лапой. На мгновение я поняла, что прямо сейчас помру от расплющивания, но… Огромный волк, не меньше самого оборотня, налетев сбоку, сбил его с ног и, громко рыча, прикрыл меня спиной!
Я из последних сил на четвереньках побежала в сторону и прижалась спиной к ближайшему дереву. Сохранись в голове хоть капля мозгов – влезла бы на самую верхушку не хуже любой перепуганной кошки. А так пришлось безвольно стоять, наблюдая за поединком двух матерых волчищ, что кубарем катались буквально в двух-трех шагах…
Рев, рычание и летящие клочья шерсти неожиданно возбудили во мне хриплую ярость боя! Подобно моим татарским предкам, я выхватила нож Алекса и с визгом полоснула по хвосту одного из волков. К сожалению, опыта не хватило, нож срубил лишь несколько шерстинок, а голос хищника показался безумно знакомым:
– Спокойно, крошка, не надо меня убивать! Я же на твоей стороне, и потом, что скажет Милолика?
– Не может быть?! Ты все-таки пришел! – ахнула я. Этот насмешливый голос мог принадлежать только Волчику, который, по идее, должен сейчас сидеть у себя дома на каменистом побережье Ривьер. Дрожащими руками я достала опознавательную ракету, лихорадочно нащупывая фитиль.
Оборотень глухо рычал, вздыбив шерсть, горящими глазами прожигая неожиданного заступника. Похоже, у них была минутная передышка, я тоже постаралась унять дрожь в коленях. И тут нас окружили волки! Много. Штук двадцать или даже двадцать два. Оборотень не смог скрыть торжествующей ухмылки…