– Трепещите, несчастные! Я выпью вашу жизнь, высосу ваши силы и смешаю прах ваших костей с бурой пылью вселенной!
Лагун-Сумасброд и Сэм завороженно глядели на привидение, постепенно попадая под его таинственную власть. Невидимые нити сковали огромного пса и вороного коня, их взгляды стали пустыми, движения – вялыми, дыхание – затрудненным.
– Трепещите, несчастные! – в третий раз затянул ту же песню призрак.
– Эй, парень! По-моему, ты повторяешься! – невозмутимо заявил Джек.
– Не перебивай, – досадливо отмахнулось привидение. – Трепещи, несчастный! Твое тело съедят черви! Душу ввергнут в вечное пламя ада! Твое сердце…
– Вот ведь настырный какой… – Похоже, на Сумасшедшего короля чары не действовали. – Что ты к нам пристал? Если уж так скучно одному, то садись – я приглашаю.
– Трепещи, несчастный… – неуверенно протянул призрак.
– Бог и все его архангелы! – возмутился Джек. – Ты начинаешь действовать мне на нервы. Я и так не отличаюсь долготерпением. Неужели ты решил, что я буду упрашивать дважды?
Призрак задумался. Он проплыл мимо Джека, осмотрел его со всех сторон, принюхался и недоуменно пожал плечами. Потом радостно подпрыгнул, завис в воздухе и стал разительно меняться. Скелет оброс плотью, могучую фигуру облегало длинное одеяние, залитое кровью, в спине торчал огромный кухонный нож, а толстое крючконосое лицо было покрыто ссадинами и синяками.
– Трепещи, несчастный! – восторженно завопило привидение.
– Тьфу, вот надоел.
– Не понял… – обиделся призрак.
– Слушай ты, сгусток пара! Это говорю я – Джек Сумасшедший король! Мне до смерти надоели твои дешевые фокусы. Мы не на ярмарке в Бесклахоме, и ты не балаганный шут. Если тебе от нас что-нибудь нужно – говори прямо, если нет – катись отсюда к чертовой матери или, клянусь святым Дунстаном, я развею твои бренные останки по всем углам этого несовершенного мира!
Привидение опешило. Колдун и Сэм, придя в себя, удивленно уставились на Джека. Такой речи они от него еще не слышали.
– Ну так что, будешь говорить или…
– Он же псих! – обреченно забормотал призрак. – Натуральный псих… привидений не боится…
Остаток ночи прошел в дружеской беседе. Призрак оказался неплохим малым, хотя и жутким болтуном.
– А что же вы хотите? Деревня уж лет десять как заброшена, словом перекинуться не с кем. Все один да один. Скука… Редко кто из путешественников заглянет…
– По-видимому, ты их просто распугал, – улыбнулся Джек.
– Я не хотел, – замахал руками призрак. – Я поначалу был со всеми вежливый, тактичный такой. И что же? Они просто с ума сходили от страха! В меня брызгали святой водой, крестили, рубили мечами, стреляли серебряными стрелами, пытались извести разными заклинаниями. Ну сколько можно? В конце концов я обозлился! Вы бы видели, как они улепетывали, когда я напускал на себя грозный вид и…
– Это мы знаем, – влез Сэм. – Откуда ты вообще взялся? И что нам с тобой делать – вот в чем вопрос?
– Это важно, – поддакнул Лагун-Сумасброд.
– Ну что я могу сказать, – поморщился призрак, слегка розовея от смущения. – Жизнь моя прошла не слишком праведно… Я был ростовщиком[1]. Мое имя Шухермайер. Я был достойным почтенным человеком. Давал ссуды, кредиты под проценты в долг, сам нуждался и страдал, но, как мог, облагодетельствовал других.
– Так… понесло, – многозначительно заметил колдун.
– Вот что, достопочтенный дух многоуважаемого Шухермайера, – поддержал Сумасброда Джек, – скажи-ка лучше, как ты стал привидением и что нас ждет впереди? Ты ведь немало знаешь о Жутком лесе?
– Будь по-вашему, – поклонился призрак. – Всегда приятно оказать услугу воспитанному человеку. Заметьте, я не спрашиваю, зачем вы идете в Жуткий лес.
– Заметили, – кивнул Сэм.
– Опять же я не спрашиваю, почему господин пес и господин конь говорят по-человечески. Надеюсь, у них есть на это причины…
– Такая деликатность делает вам честь, – качнул гривой колдун.
– Я и говорю, все вы мне даже очень понравились. Поэтому я помогу вам… за весьма номинальную плату…
– Вот мерзавец! – выругался Сэм.
– Я согласен, – величественно кивнул призраку Джек.
– Два золотых, – тут же заявил Шухермайер.
– Фигу тебе, хмырь болотный! – аж подпрыгнул кипящий от негодования Сэм. И, не обращая внимания на укоризненные взгляды короля и чародея, завопил, не давая себя перебить: – Это что же творится? Я вкладываю все свои сбережения, финансирую экспедицию и свой прокорм, а этот тип смеет нас грабить?! Не позволю! Ни гроша не дам! Да и зачем ему деньги? Он же призрак, привидение. Ни пить, ни есть ему не надо! Так зачем ему понадобились мои… тьфу, наши деньги? Не дам!