61 
– Тебя с друзьями от беды защищаю.
– От какой беды?! Я же всем приказывал – за ворота не выходить, охранять отделение и ценного свидетеля!
– Ну, знаешь, мы тоже не безголовые! – обиженно огрызнулся Фома. – Отделение покуда никуда не сбежит, а у поруба я самолично замки проверил, надежно все. Что же до приказа твоего касаемо, так парень ваш другой приказ на заборе накарякал: «Наших бьють! А кто не пойдеть, тот – …» Дальше слово дюже неприличное. Что ж мы, нехристи какие, своих в обиду давать?!
– Какое еще слово?
Фома, стесняясь, прошептал мне на ухо, я покраснел. Особо ругаться на ребят было некогда, да и вряд ли имело смысл. Понимаете, эти люди просто не осознают реальную опасность и не знают, против чего идут. Им это не важно! В другое время я был бы горд такими друзьями…
– Ну, все, участковый, довел ты меня! – Глаза Кощея загорелись зеленым огнем. – Вот теперь-то уж настала смерть безвременная и тебе, и Яге-предательнице, и наглецу твоему стоеросовому, и стрельцам царским – всем! За один мах хоть пятьдесят голов срублю, с тел все мясо состругаю, а от отделения и головешек тлеющих не оставлю… Прощайтесь!
– Батюшка сыскной воевода, а вот у меня еще одна идея образовалась, очень полезная. Дозвольте еще раз попробовать?
– Да ради бога, Митя…
Пока Кощей примеривался да замахивался, наш сотрудник бодро прыгнул вперед и начал вприсядку расхаживать по улице. Он качал головой, бил себя руками по бокам, как крыльями, и, выпятив грудь, громко повторял на разные лады:
– Ку! Ку-ка! Ку-ка-ре! Ку-ка-ре-ку-у-у!!!
Мы все, включая обалдевших стрельцов, недоуменно следили за старательными попытками артистичного Митьки изобразить петуха. Кощей тоже отвлекся, с интересом наблюдая за развитием представления. Всласть накукарекавшись, Митяй сплюнул и огорченно доложил:
– Не действует! А вот у него на дому очень даже фу… нк… цио-о-нир-ровало! Почему так?
– Потому, что там ты был настоящим петухом! – расхохотался злыдень, убивающий кошек. – На твои потуги и смотреть-то не стоило, тоже мне, умник нашелся… Эх, прощевай, милиция лукошкинская! Моя воля – ваша погибель…
Черный меч на мгновение закрыл луну, но в эту секунду на спящий город громом небесным обрушился… настоящий петушиный крик:
– Ку-ка-ре-ку!!!
В первый раз Кощей не поверил. Схватился за то место, где у нормальных людей сердце, упал на одно колено, но не поверил…
– Опять участковый штучки свои милицейские крутит… Не может такого быть, чтоб живой петух по ночам пел!
Все согласно закивали, но на наших воротах неожиданно нарисовалась рослая домашняя птица с распущенным хвостом и лихим гребешком. Лично я узнал этого мерзавца с первого взгляда… Кощей Бессмертный поднялся на ноги, отряхнул балахон, и черный меч вновь взметнулся в воздух. Стрельцы, чисто по привычке, схватились за сабли. Кто перед ними стоит, они давно поняли, победить не надеялись, но тем не менее воинская выучка не позволяла им принять смерть без сопротивления. Митька так тот вообще полез в карман, выгреб горсть семечек и щедро предложил всем. Я лично взял…
– Ну все, конец лукошкинской милиции! Никого не пощажу, камня на камне не оставлю, а город беззащитный кораблями летучими забомблю, себе одни развалины оставлю! Ни человека, ни зверя, ни птицы в живых не будет…
Мы ему не ответили. Чего спорить, раз оппонент еще не понял, что проиграл… А вот наш петух молчать не стал.
– Ку… – угрожающе начал он.
– Эй, эй, эй!.. Вы чего?! Сейчас же ночь! – всполошился Кощей, но пернатый гад районного масштаба не отступал:
– Ку-ка…
– А-а-а… Чтоб вас всех, ментов поганых! – взвыл злодей, сунув меч под мышку и пускаясь наутек.
– Ку-ка-ре-ку!!! – победно неслось вслед. Петух орал изо всех сил, хлопая крыльями и вдохновенно подпрыгивая на воротах. Откуда ни возьмись застрекотали притаившиеся сверчки, где-то залаяла собака, стукнули чьи-то ставни, ночь вновь наполнилась звуками.
– Ура? – скромно предложил Митька.
– Ура-а-а… – тихим хором прошептали мы. Будить никого не хотелось, хотя я уже был немало удивлен тем, что на ружейный залп по Кощею не сбежался проснувшийся народ. Наверняка магия…
– Пойдем в дом, Никитушка. – Баба Яга подцепила меня под локоток и повернулась к остальным: – И вас всех в терем прошу: в честь победы великой да избавления чудесного по стопочке откушать.
– За милицию родную из ваших рук с почтением примем… – чинно поклонились стрельцы.
61 
