– Ки-я-я-я! – выкрикнул пес, приняв боевую стойку, после чего подпрыгнул и в полете расшиб пяткой нос ближайшему врагу.
Шакал отлетел шагов на десять. Второй попытался укусить героя за ногу, но Сэм увернулся, свалил противника эффектной подножкой и удобно уселся на спине поверженного, выкручивая ему переднюю лапу. Шакал, воя, запросил пощады. С удовольствием добавив каждому по пинку в зад, белая болонка повыкидывала всех троих за бархан. Неравная битва завершилась полным триумфом пушистого героя!
Подойдя к лежащим друзьям, он с удивлением и даже нежностью отметил, что они мирно спят. Сэм еще раз поправил веточки, похлебал водички, успокаивая разгоряченные боем нервы, и тихо прилег рядом.
«Ну вот что ты с ними сделаешь? Спят себе, как сурки, без задних ног. Я тут дерусь, подвиги совершаю, бьюсь один в кольце врагов, а эти двое ни сном ни духом… Вот ведь расскажу – не поверят. Скажут, вру и хвастаюсь. Как может одна болонка, бывший ученик чародея, устоять против трех шакалов, да еще бывших разбойников? Джек начнет ворчать, что его не разбудили, не дали помахать мечом, показать свою силу и ловкость. Мейхани решит, что я опять все приукрашиваю в свою пользу. И на самом-то деле дрался не с шакалами, а с тушканчиками. И не с тремя, а с одним. И даже тот один сам сбежал без боя… Где справедливость? Когда другие совершают безумные подвиги, у них всегда полно свидетелей. А мои побитые кошкодавы ушли за бархан и вряд ли кому расскажут, кто их так разукрасил. Остается надеяться лишь на то, что моя луноликая Гюль-Гюль сразу поверит геройской повести храброй болонки и поцелует меня в нос…» – С этими мыслями он привалился белокурой спиной к Сумасшедшему королю и задремал.
Джек проснулся первым. Он напился воды, умылся и только тогда обратил внимание на следы яростной борьбы. Весь песок был истоптан следами больших шакальих лап вперемешку с отпечатками Сэма. Валялись клочья рыжей и белой шерсти, кое-где виднелась подсохшая кровь. Проснувшаяся девушка подошла к Сумасшедшему королю и тронула его за рукав:
– Как мы сюда попали?
– Не помню… Знаю, что вы потеряли сознание и наш друг нес вас на руках или, вернее, на лапах. Я шел впереди, потом… закружилась голова, я упал и… больше ничего не помню. Наверно, Сэм притащил сюда нас обоих.
– О Аллах, какой же он умница! А что вы тут рассматриваете?
– Здесь был бой, Мейхани. Настоящая битва. Взгляните на песок, видите следы? Я учился их читать. Минимум три здоровенных зверя, вроде волка или шакала, напали на нашего героя. Вилкинс бился один против всех и победил! Все это время мы оба лежали в отключке, совершенно беззащитные. Он дважды спас нам жизнь.
– Бедный песик… – всхлипнула девушка. – А я-то думала, что мне приснился страшный сон… Будто бы я на мгновение открыла глаза и увидела, как наш храбрый Самюэль-ага-угу бьется с тремя рыжими шакалами. Я знала, что такого не может быть, повернулась на другой бок и снова уснула. О пророк Мухаммед, так это был не сон?
– Да, – кивнул Джек, разводя руками. – Мне очень стыдно, но я не видел даже этого. Просто провалился в сон и очнулся буквально пять минут назад. Как только он отдохнет, я первый пожму его честную лапу.
– А я его поцелую!
– Только не сейчас.
– Почему?
– Пусть выспится, он очень устал. Давайте вечером.
– Ну уж нет! Пусть сию же минуту поцелует, – тут же открыл глаза хитрый пес. – А то вдруг к вечеру она передумает?
Ночевали друзья в том же оазисе. Сэм вообще предлагал никуда отсюда не уходить, утверждая, что и Лагуну будет приятнее найти их здесь, а не где-нибудь по уши в песке. Но Джек был непреклонен, и следующим утром, запасшись водой и финиками, путешественники двинулись дальше. Всю дорогу Вилкинс бурно расхваливал свой личный героизм так, что к обеду ухитрился надоесть даже благодарной Мейхани. Тогда он переключился на друга:
– Джек, а Джек!
– Чего?
– Скажи, а женщины очень любят собак-героев?
– Безумно, – отмахнулся Сумасшедший король.
– Я тоже так считаю. Это людей-героев полным-полно, а героическая собака – большая редкость. Перед ними надо благо-го-веть! Она как узнает, сразу в меня влюбится, правда?
– Угу.
– А давай ты ей об этом расскажешь! А я буду как бы скромно стоять в тени. Так, ненавязчиво, мягко улыбаясь облакам, хорошей погоде… Вроде речь вовсе и не обо мне…
– Ну уж нет. Будет гораздо лучше, если ты обо всем расскажешь сам. Мне ни за что не удастся расписать такое батальное полотно. Я это не видел, а вот ты все покажешь в лицах. Кто и что сказал, кого и как укусил, куда и зачем убежал. Нет, дружище, твой героизм, ты о нем и рассказывай, – твердо решил Сумасшедший король.