– С появлением новых фактов дело запуталось окончательно. Кто пил кровь у местных жителей? Зачем надо искать покойника Игната? О каком злом колдуне говорил юродивый Лукашка? Я понимаю, конечно, что на его слова надо смотреть под призмой сострадания к шизофренику, но…
– Будь проще, агент 013, и люди к тебе потянутся, – посоветовала ему я, устав вникать в его официальный тон.
– В общем, надо будет зайти в дом к колдуну. Даже если он стоит пустой, все равно есть шанс обнаружить там что-нибудь, что поможет нам приблизиться к развязке. Предлагаю поесть и сразу же идти. Каша скоро будет готова?
В принципе она уже была готова, только вот хотелось чуточку оттянуть неизбежное. Скрепя сердце я вытащила чугунок из печки и поставила его на стол. Большой деревянной ложкой наложила кашу в две тарелки.
– А ты что, не будешь? – удивился кот, не отрывая глаз от дымящейся гречневой каши, обильно сдобренной маслом.
– Нет, я потом поем, – еще больше загрустив, ответила я. Постепенно на сердце потеплело, когда я увидела, как двое моих товарищей, корча мученические рожи, все же наворачивают кашу, в конце концов доев все до крупинки.
– С-спасибо, – с трудом произнес кот, поглаживая круглое брюхо и живо напоминая волка из мультфильма «Жил-был пес».
– Да сколько угодно, – благосклонно кивнула я, оборачиваясь к Алексу. Но от этого типа благодарности я так и не дождалась.
Тогда я снова обернулась к Мурзику.
– Хочешь еще добавки? – поинтересовалась я с улыбкой Марии Медичи.
Глаза профессора наполнились ужасом.
– Н-нет, пожалуй, достаточно, – выдавил он, поспешно скатываясь с лавки. – Всего должно быть в меру.
Я с прежней улыбкой поймала малоподвижного агента и взялась за ложку. Пусика спас командор, некоторое время мы молча перетягивали кота, я за передние лапы, он – за задние. Победила грубая сила…
– Ну что, идем? – как ни в чем не бывало произнес Алекс. Делать нечего, мы пошли.
Дом колдуна находился, как всегда, на отшибе. Это традиция, нарушать ее никому не позволено, хотя я уж и не знаю, кто именно решил, где полагается жить колдунам. Это удобно, не пришлось тратить время на расспросы. Дом ничем особенным не отличался от других избушек, разве что был немного больше и ухоженнее. Мы взошли на крыльцо. Невдалеке по улице прошла женщина с пустыми ведрами, испуганно посмотрев на нас.
– Опять пустые хлопоты, – вздохнула я.
– Не каркай, – предупредил меня кот, но вид у него был какой-то подавленный. Усы опущены, а в глазах, я бы сказала – страх, если бы не знала наверняка, что наш храбрейший котик просто не знаком с этим чувством.
Незапертая дверь заскрипела, как только ее толкнули. Мы, озираясь, вошли внутрь. Обстановка почти такая же, как и у наших хозяев, вот только больше паутины по углам и пауки крупнее. Лавки вдоль стен, стол, табуретки – все деревянное, само собой. Сразу как войдешь – печка. Вроде бы все как у людей, лишь одна странность: в углу за занавесочкой, еще один стол, поменьше, весь уставленный разными склянками с таинственным содержимым. Там же аптекарские весы, агрегат со змеевиком наподобие самогонного аппарата, стеклянные пробирки в большом количестве, чем-то заполненные и пустые, белые мыши в клетках. В общем, все это в целом сильно смахивало на лабораторию. Орлов велел мне ничего не трогать, а сам, похоже, даже не обратил внимания на этот странный факт.
Но самое странное неожиданно случилось с профессором, он вдруг страшно зашипел, издал дикий боевой клич и принялся кататься по полу, вздыбив шерсть и непрерывно мяуча! Мышки-альбиносики в клетках все как один рухнули без чувств, задрав кверху лапки…
– У милого котика часто такие припадки? – испуганно спросила я, вцепившись в руку командора. – Ты мне не говорил, что он эпилептик. Надеюсь, пенсию по инвалидности ему платят?
Кот вскочил на ноги, взвыл дурным голосом и дунул в дверь. Мы с Алексом не знали, что и думать.
– Бедненький, куда он побежал? Нам надо его отыскать, пока он не причинил себе вреда! – воскликнула я убежденно, таща Алекса за рукав, вернее пытаясь это делать. Он никак не реагировал на мои попытки, продолжая осматривать дом поверх моей головы.
Время от времени Алекс бормотал себе под нос:
– Он явно тут живет. Печка еще теплая, постель свежезастеленная, мыши сыты, вон как носы воротят от хлебных крошек. Характерный запах серы еще не выветрился, видимо, он занимается подпольным производством спичек и делает это тайно, чтобы не платить налоги.