62 
– Теперь ты не уйдёшь. Ты не сможешь уйти, правда?
Она не оборвала резко волшебный поцелуй, она понемногу снижала его напряжение, и эта сладость не исчезла, даже когда Арника отстранилась. Меня же продолжала колотить нервная дрожь, и, не в силах справиться с ней, я крепко сжал в объятиях коварный цветок, уже сам целуя её губы, шею, плечи... Понимал, что схожу с ума, но не мог остановиться. Воздух вдруг наполнил тонкий аромат, дурманящий и чуть сушащий горло. Его источали волосы, губы, кожа Арники. И ощущения в нём приобретали небывалую яркость, кожа – сверхчувствительность, желания – бе- зумность.
В глубине глаз девушки кружили два зеленоватых омута. В которые я погружался с головой всё глубже и глубже...
Бабочки... Целый рой розовых бабочек носился в воздухе вокруг меня, заполняя мир шелестом крыльев, и их бледные силуэты плясали на стенах. В этом ореоле бело-розового сияния лицо девушки казалось туманным бликом, и только глаза в своём зеленоватом кружении были реальностью.
– Я люблю тебя,– шептал я, не зная, понимает ли она меня,– Люблю.
Арника улыбалась нежной улыбкой и молчала. Бабочки, нет, это были уже лепестки яблонь, медленно кружили вокруг её головы, падали на волосы, на обнажённые плечи, словно снег. Бледно-розовый снег. Я хотел прикоснуться к её губам, но она отрицательно покачала головой, и тонкие лепестки взвились в невидимом потоке воздуха из невидимого окна и снова закружили по комнате.
– Ты сможешь полюбить меня? Когда-нибудь?
Она молчала, и я не настаивал на ответе. Мне и так
было хорошо, спокойно. Я был счастлив...
Я не спал или почти не спал. Словно грезил с открытыми глазами. Болела голова. Нет, она просто раскалывалась от боли. Горло казалось сухим и воспалённым, хотелось пить, но я не мог даже пошевелиться, не мог дотянуться до стакана с водой, не мог остановить головокружительное мелькание розовых бликов в белом тумане...
Лёгкие пальцы притронулись к моему пылающему лбу, потом мою голову приподняли осторожно, и губы коснулись холодного края стакана. Но в нём оказалась не вода. Прохладная, чуть кисловатая жидкость мгновенно сняла боль и сухость в горле. Стало немного легче, и приостановился наконец невыносимый водоворот перед глазами. Долгожданная темнота успокоила обострённо-воспалённое зрение, и в этот раз я уснул по-настоящему.
Следующее пробуждение было менее болезненным. Приоткрыв глаза, я увидел окна, завешенные плотными шторами, аквариум, чуть отсвечивающий зеленоватыми бликами, угол кровати, и Арнику, сидящую рядом. Она улыбнулась мне:
– Ты спал целый день и больше не стонал во сне. Значит, лекарство действует и ты поправляешься.
– Какое лекарство? – Мой голос прозвучал хрипло, но достаточно внятно.
Арника показала мне стакан с бледно-зелёной жидкостью.
– Что в нём?
Она посмотрела на меня задумчиво и осторожно спросила:
– Ты правда хочешь знать это?
– Нет, пожалуй,– ответил я не менее осторожно.
– Тогда пей... Всё, до конца. Я подумала, что в менее концентрированной дозе оно поможет тебе.
Я едва не захлебнулся, но успел на взлёте приостановить своё воображение и допил «лекарство». Как и в прошлый раз, оно значительно разогнало туман в голове.
– Арника, ты действительно ядовитое растение?
Она опустила голову и, мне показалось, заколебалась в выборе ответа. Но генетическая правдивость победила.
– Да. Я отравила тебя. Но не специально. Я не рассчитала дозу.
– Дозу чего? – Я нашёл в себе силы и приподнялся, заглядывая в её опущенные глаза.
– Я растение. Ты не забыл? И могу... моя кровь, то есть то, что считается моей кровью... сильный галлюциноген.
– Стрекательные клетки, яд, дурманящий запах, высокий интеллект, привлекательная внешность. Ты смертельно опасна.
– Прости...– прошептала Арника совсем тихо.– Я позвонила твоему брату. Он скоро приедет.
Болезненное чувство острой жалости укололо меня при виде опущенной золотоволосой головы, тонких пальцев, сжимающих пустой стакан.
– Арника, ты на самом деле не хотела причинить мне вред?
– Не хотела.
– И, чтобы вылечить, ты давала мне свой со... свою кровь?
– Да.
Лис стремительно влетел в комнату, взволнованный и немного испуганный:
– Что с ним?! Что случилось? Арника, я ничего толком не понял, ты говорила, он...
И тут брат увидел меня.
– Какого чёрта! Что она сделала с тобой?!
62 
