Особенно,... 
51 
* * *
Во всём, что произошло потом, виноват только я. Это абсолютно трезвый взгляд, самобичевание не характерно для вампира. В ту ночь каждый из нас делал всё, что мог, но я был обязан сделать невозможное. Просто из соображений эгоистичного практицизма — кому больше дано, с того больше и спросится. Поверьте, это неоднократно проверено на себе…
Когда Храп отвалил в сторону обломок железобетонной сваи, удерживающий дверь, мы вырвались наружу. Несколько охотников пытались ему помешать, однако оборотень раскидал их, как тряпичных марионеток. Я упал, но Еву из рук не выпустил, Сабрина полетела через мою голову куда-то в кусты смородины, ругаясь сквозь зубы. Грязных матерных выражений она, как дочь аристократа, себе не позволяет, хотя в данной ситуации могла бы.
К нам сразу бросились пожарные, милиция, соседи, просто люди с улицы. Наверняка и Гончие были здесь, но поделать ничего не могли. Рискнуть вбить осиновый кол в грудь спасшейся девушки при таком количестве свидетелей — подобно самоубийству. Мужики порвут на части, доказывай им, что эта черноволосая красавица на самом деле ужасный вампир…
Дом рухнул! В общей суматохе никто толком не заметил, как и когда Храп принял прежний вид. Скорее всего, его просто прикрыли свои же парни из органов (не думаю, что там никто не догадывался о его «истинном» лице). Милиция отталкивала любопытствующих, рядом суетились медики, пожарные наконец взялись за свои непосредственные обязанности, лихо заливая горящие развалины жёлто-серой пеной.
Я откашливался, протирая глаза от копоти и пепла, кто-то принял из моих рук Еву, Сабрину вела медсестра. Мне помогли встать. Храп поманил к своей машине, но и без его объяснений всё было ясно: он нас не предавал. Это сделал другой, и я найду этого другого рано или поздно. Скорее рано, мне кажется, я догадываюсь, в какой стороне искать, — ноздри вновь щекотнул резкий запах мяты с ментолом…
— Дэн, ты в порядке?
— Немного обжёг руку, но это мелочи. Как ты? — Я обнял Сабрину за плечи. Платье моей подруги было порвано в трёх местах, плечо «украшала» корявая ссадина, а длинные волосы огонь местами укоротил вдвое.
— Не могу сказать ничего определённого до принятия ванны. Пока ясно одно: я грязная, как колхозная свинья, меня облили противопожарной пеной, а весь дорогущий педикюр абсолютно ни к чёрту! И вообще, от подобных стрессов у меня пробуждается аппетит…
— А… где Ева? — озираясь, вспомнил я.
— Была с тобой, ты же её рыцарь и телохранитель!
— Глупости… — неуверенно отмахнулся я. Буквально только что она была здесь, её голова лежала на моей груди, запах её дешёвых духов до сих пор… Запах! Боже мой, запах концентрированной мяты! Настолько сильный, что перебивал дым и гарь!
— Что с тобой?!
— Сабрина, как звали того мерзавца, который доставал нас в «Подкове»?
— Я не понимаю…
— Он здесь! Он схватил её, пока она была без сознания!
Удивлённые брови моей подруги сошлись в тупой угол над переносицей. Секундой позже она рысью бросилась вперёд, расталкивая толпу. Эта мятная тварь не могла унести жертву слишком далеко. В сторону фонарей он тоже не пойдёт, значит… надо искать там, где темнее! Видимо, та же мысль пришла в голову и Сабрине, пробивавшейся к тёмным кустам за дальними заборами. Храп что-то кричал мне вослед, но времени не было — голодному вампиру достаточно и пяти минут, а «шакалы» голодны всегда. По дикому визгу и клацанью зубов я понял, что она нашла его первой…
Под старым кривым вязом яростно боролись два вампира! Сабрина была не в лучшей форме, а отчаяние придало сил этому трусу; распластавшееся тело охотницы безвольно лежало рядом. В моём сердце что-то оборвалось… Словно лопнула струна или рухнула многовековая плотина, сдерживающая клокочущую ярость. Не думаю, что в ту минуту я мог бы рассуждать о честности и дуэльном кодексе благородного поединка. Неудержимая волна гнева вырвала недоноска из когтей моей подруги и едва ли не разнесла на молекулы! В любом случае его зашвырнуло так далеко, что в ночном воздухе не осталось даже намёка на аромат мяты…
— Дэн! — Сабрина приползла на коленях, успевая подхватить меня, падающего от почти полного выплеска энергии. Голова кружилась, перед глазами плыли розовые круги, а язык ворочался еле-еле…
— Она… жива?
— Кто?! Дэн, мерзавец! Ты о ком беспокоишься, на себя бы лучше посмотрел?! — Сабрина, не удержавшись, влепила мне пощёчину и, обливаясь слезами, пошла проверять Еву.
51 
