30 
От Деклана она не получила ни одной весточки. И тем не менее она чувствовала незримое родство их душ.
Да, они не давали друг другу никаких обещаний, не заключали никакого соглашения. Просто между ними образовалась прочная и нерушимая невидимая связь.
Их отношения вполне могут постепенно развиваться. Они ведь не требовали усилий и затрат. Поэтому Лили сконцентрировалась на делах своей фирмы, на работе. Ее радовали успехи фирмы, ведь она так старалась, чтобы качество их продукции было на самом высоком уровне.
Она так углубилась в переговоры с клиентами, так была занята демонстрацией тканей и обоев, и различными рекламными выставками, что почти забыла о своей любви к Деклану. До поры, до времени. И время это настало.
Вечером, в семь часов, когда все уже ушли с работы, Лили осталась одна, потрясенная, понимая, что у нее нет ни физических, ни моральных сил, чтобы самостоятельно добраться домой.
А в этом просторном светлом офисе, в окружении компьютеров и факсов, она чувствовала себя в безопасности.
Перед ней на столе в конвертике лежала маленькая полоска бумаги с двумя розовыми параллельными линиями на ней. Женщина смотрела на нее, не в силах поверить очевидному факту.
Сердце ее билось как сумасшедшее, словно она только что пробежала стометровку.
Непослушными пальцами она набрала номер своей сестры. Пара долгих гудков, и наконец раздался ее веселый голос:
— Привет!
Лили облегченно выдохнула.
— Это Лили. — Она помолчала, крепко прижав трубку к уху. Ее сестра не умела хранить секреты, все это знали. Но что было делать…
— Погоди… — послышалось в трубке. — Кому я говорю? Томми, быстро положи это на место! Это тебе нельзя есть! Ну что за ребенок?!
— Кэти, послушай меня… — Лили прижала ко лбу влажную ладонь.
— Прости, Лили, я тебя внимательно слушаю. Поверь, этих сорванцов ни на минуту нельзя оставить одних. Ну надо же было такому случиться, что родилась двойня! — В голосе сестры звучало счастье.
— Кэти, пожалуйста, выслушай меня… — Лили сглотнула.
— Да, все, слушаю. Как твои дела? Наверное, ты уже порядком устала от своей работы. У вас там, знаю, горячая пора. Выходишь на рынок, переговоры, договоры, покупатели… А я, представь себе, погрязла в этих памперсах. Знаю, что пеленки лучше. Но этот запах просто невыносим…
— Я беременна, — выпалила без предисловий Лили, зная, что ее сестра вполне способна говорить сразу на несколько тем и с несколькими людьми одновременно.
— Я говорила Гарри, что не возражаю против дополнительной работы, но… Что?! Что ты сказала? — спохватилась сестра.
— Я беременна, — повторила Лили шепотом.
— То есть… у тебя будет ребенок?
Реакция сестры рассмешила ее, хотя ей было и не до смеха.
— Конечно, ребенок, кто же еще?
Ребенок. Вот сейчас. В ней. У нее будет ребенок! Под этим деловым костюмом притаился самый настоящий ребенок.
Она медленно вдохнула воздух, пытаясь взять себя в руки, слишком много эмоций обрушилось на нее.
— Но на прошлой неделе, когда ты приезжала к нам на барбекю, ты говорила, что у тебя никого нет, — отчаянно простонала Кэти. — Тогда от кого?
Лили поднялась с кресла и махнула рукой в воздухе, словно бы Кэти могла ее видеть.
— От Деклана Гейтса.
Пауза на том конце провода была такой долгой, что Лили испугалась, уж не разъединили ли их.
— Ты хочешь сказать, от того самого Деклана? Из тех Гейтсов? У которого на руке была татуировка в виде красной змеи?
Лили закрыла глаза.
— Да нет у него никакой татуировки. А у его старшего брата, Ронни, да, была. Ты перепутала.
— Боже мой!
Устрашающая тишина заставила Лили потерять терпение.
— Что-то я уже начинаю жалеть о своем звонке. Я вообще-то позвонила, чтобы получить от тебя поддержку. — Лили подошла к окну и выглянула на улицу. Люди спешили по своим делам. Многие из них возвращались домой, к счастливому или не очень семейному очагу. А она, куда пойдет она? К матери? Чтобы выслушивать ее нравоучения и причитания? К Деклану? А если… нет, об этом даже думать страшно.
— Прости. Я просто… сражена этой новостью. Ты нормально себя чувствуешь?
— Да. Как ни странно, со мной все в порядке. Беременность — нормальное для женщин явление. Обычно она приносит счастье. По крайней мере, большинству женщин.
Но, кажется, ее это не касалось.
— Боже, но когда ты успела? — пробормотала ее сестра.
30 
