26 
— Ты имеешь что-то против?
— Шону, я думаю, все это нравится, а мне нет.
— Ты что, служил на флоте?
— Восемь лет. Демобилизовался лишь несколько лет назад.
Его ответы становились короче, резче. Может быть, ей и не следовало бы затрагивать этой скользкой темы, но она продолжила:
— Почему ты демобилизовался?
Даже при свете тусклой лампочки можно было разглядеть, как потемнело его лицо.
— Ну скажем, досыта насмотрелся на пустыню.
Пустыню?!
Дениза поежилась. Морская пехота в пустыне! По мрачному выражению лица Майка можно было догадаться, что он имел отношение к войне в Заливе. Она внимательно посмотрела ему в глаза, пытаясь уловить то, что он старался скрыть, и понять, как эти события могли повлиять на него. Но его лицо было непроницаемым, ему очень хорошо удавалось прятать свои чувства.
В то же самое время Денизе пришла в голову страшная мысль, что Майка могли убить на этой войне и тогда они бы не встретились. Она бы никогда не узнала его ласк, поцелуев, объятий... Никогда не узнала бы, что такое настоящая страсть.
Ей трудно было представить, что она могла так и не узнать Майка. Дениза смотрела на него, только сейчас до конца осознавая, как много он для нее значит.
По ее телу вновь пробежал озноб, Майк почувствовал это. Он выключил единственную лампочку, и гараж погрузился в темноту.
— Пойдем, — его голос звучал напряженно, — ты совсем замерзла.
Дениза понимала, что это она своими расспросами о прошлом вызвала перемену в настроении Майка. И теперь она хотела, чтобы Майк стал прежним. Стал мужчиной, которого она знала, который был ей небезразличен. Когда он приблизился к ней, она неожиданно произнесла:
— Должно быть, это было чудесно. Я имею в виду то, что ты рос с тремя братьями.
Майк подошел к ней, и, несмотря на темноту, было видно, что черты его лица разгладились. Он улыбнулся, довольный тем, что она сменила тему разговора.
— О да. — Он оперся рукой о стену за ее спиной и наклонился совсем близко. — Это был сумасшедший дом — крики, драки. Такое ощущение, будто живешь в Диснейленде.
— И тебе это нравилось, — усмехнулась она.
— Еще бы! — Майк нежно провел рукой по ее щеке. — А ты? У тебя есть братья или сестры?
— Нет, у меня никого нет, — ответила Дениза, затаив дыхание от его прикосновения.
— Тебе, наверное, было одиноко.
— Зато спокойно. — Может быть, она и не чувствовала бы себя одиноко, если бы отец не был все время так далеко. Может быть... Дениза заставила себя не думать об этом. Возвращение в прошлое не даст ничего хорошего.
Майк стоял совсем близко, и крошечный гараж, казалось, стал еще меньше. От его близости мысли в голове Денизы путались.
— А твои родители? — с трудом спросила она.
Майк сдавленно засмеялся, словно знал, о чем она в этот момент подумала. Он отошел от нее и направился к выходу.
— Они оба ушли на пенсию, — бросил он через плечо.
— А чем они занимались? — спросила она.
Майк закрыл дверь в гараж, и они направились к дому.
— Ты когда-нибудь слышала название «Волнорезы»?
— Конечно. Это одна из крупнейших в южной Калифорнии компаний по производству товаров для любителей серфинга.
— Это они. — Майк открыл входную дверь и жестом пригласил Денизу войти.
Пройдя на кухню, он зажег свет. Дениза от неожиданности заморгала. Центр большой квадратной кухни занимал массивный деревянный стол, на котором стояла огромная плетеная корзина.
— Знаю, знаю, — кивнула Дениза. — Всякие доски для серфинга, купальные костюмы, пляжное оборудование и все такое.
— Да, — подтвердил Майк, достав из холодильника и поставив на стол бутылку вина и тарелку с сандвичами. — Теперь это головная боль Дениса.
— В каком смысле головная боль? — переспросила Дениза. Она отодвинула стул и села. — А ты разве не хочешь поучаствовать в семейном бизнесе?
— Нет, — просто ответил он. — Вообще-то мы вчетвером входим в совет директоров, но руководит всем Денис. А мы лишь получаем дивиденды.
— Почему? — не могла понять Дениза. Он что, не гордится достижениями родителей? Это была одна из самых преуспевающих компаний города. — Как ты можешь отказываться от участия в бизнесе? Наверное, твои родители в бешенстве?
26 
