Последние отзывы

  61  

На сей раз я хотел было уточнить, как все-таки чувствовала себя филиппинская женушка в доме, наполненном призраками, но придержал язык. Леви допил виски, протянул стакан, чтоб я налил ему еще, и хитро прищурился:

– Так вам известно все о Лу Олли?

– Я ничего не знаю.

– Я говорил Брэндону, что у этого парня нет тормозов, но он ввел его в дело назло Чарли. Брэндон все жизнь пытается сделать из своих сыновей крутых парней. Спрашивается, зачем? Они такие, какие есть. Сколько раз я советовал ему оставить ребят в покое, но нет. Брэндон мнит себя библейским Авраамом, основателем колена. Ненасытный человек! С тем, что у него в штанах, он мог бы заселить своим потомством весь Чешир. Только жена бы его этого не перенесла, бедная женщина.

– Знаете, я лучше пойду, – перебил я его.

– Оставайтесь. Я же сказал, запишите на мой счет двойную сумму за сегодняшний день, – произнес он командным голосом и, взглянув на пустые стаканы, состроил кривую улыбку. – Вы уже и не пьете со мной.

Леви до краев наполнил мой бокал.

– Я был у Брэндона вместо гроссбуха. В его бизнесе не ведут учет на бумаге. Все цифры хранились в моей голове. Скажем, он говорил: «Сэм, возьми-ка это на заметку», – и протягивал мне клочок бумажки с записанными суммами, а я их запоминал. Моя память помогла мне стать богатым человеком. Зачем, спросим себя? Вам нравится мой дом?

– Конечно.

– Это моя тюрьма. Найдите Анжелину, и я расскажу вам больше про Брэндона Карлайла, чем кто-либо другой. Я знаю о Брэндоне даже больше, чем он сам о себе знает.

– Скажите, господин Леви, вы когда-нибудь слышали об адвокате по имени Мортон В.И. Деверо-Олмонд?

Не помню точно, почему вдруг я спросил о нем. Возможно, фотография Марти и Чарли напомнили мне о Мортоне.

Леви помотал головой:

– Он как-то связан с Винсом Кингом, да?

– Деверо-Олмонд. Подумайте, – сурово настаивал я.

– Есть отвратительные вещи, о которых лучше не знать. И думать о них нечего. Вот и моя бедная Лия всю жизнь промучилась, думая о наших родителях. Ненависть разъедает человека изнутри быстрее, чем рак, – заключил он, вздыхая.

– Конечно, – произнес я, удивляясь собственной горячности, – кто старое помянет… Лучше пусть злодеи продолжают творить зло, а мы о них и думать забудем. Так, что ли?

– Мистер Кьюнан, вы еще молоды, и я должен вас предупредить. Вам придется набраться мужества. И даже если вам достанет мужества, не думаю, что вам захочется платить цену, которую потребует Брэндон Карлайл за то, что вы лезете в его дела.

– Платить? Так значит, поиски Анжелины все-таки подлог? Вы хотели отослать меня на Филиппины, пока здесь в Манчестере будет что-то происходить?

– Какая подозрительность! Вы напоминаете мне Лию. Ничего здесь происходить не будет. Поверьте мне. Я бы первый знал. Брэндон оплакивает смерть Олли, как родная мама.

Леви прыснул со смеху, когда произносил последние слова. Мне это не понравилось.

– Вот я сказал «мама», а потом подумал, – неожиданно продолжил он, просунув большой палец за воротничок сорочки, – бывают ли у такого отродья, как Олли, матери или этих уродов выращивают в пробирках в каком-нибудь подземелье?

– Думаю, вы сами знаете ответ, – устало проговорил я.

Леви поглядел на меня очень странными глазами. Не знаю, чего в них было больше, печали или обреченности.

– Да-а, мистер Кьюнан, я вижу, что вам уже известно слишком много, но, видимо, еще недостаточно, – загадочно произнес он. – Найдите мою Анжелину.

20

Было уже три пополудни, когда я выбрался из такси на углу улочки, ведущей к штаб-квартире «Робин Гуд Инвестигейшнз». Голова раскалывалась от виски, выпитого с господином Леви. Раскрыв дверь своей конторы, я наткнулся на полную понимания улыбку Клайда Хэрроу.

– Долгий завтрак с возлияниями, Дейв?

Его яркий пиджак слепил глаза.

– Завтрак, плавно переходящий в обед, – продолжила его мысль Селеста, сидевшая за своим рабочим столом.

Клайд выстрелил в нее взглядом, будто учуял горячие новости.

– Зачем пожаловал? – спросил я его неприветливо.

– Дейв, сегодня ты – человек дня – Он не переставал улыбаться. – И я здесь, чтобы взять интервью.

– Три сотни. Меньше за интервью я не беру.

Клайд так пылал от нетерпения, что я мог бы запросить и миллион. Он держал наготове свой мобильник, как снятый с крючка пистолет, тем самым намекая, что съемочная группа может появиться здесь в любую секунду. Я невольно припомнил прежние интервью, которые он умудрился провести прямо из моей приемной. Для Клайда отказ от «беседы» означал молчаливое признание вины.

  61