ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Музыкальный приворот. Книга 1

Книга противоречивая. Почти вся книга написана, прям кровь из глаз. Многое пропускала. Больше половины можно смело... >>>>>

Цыганский барон

Немного затянуто, но впечатления после прочтения очень приятные )) >>>>>

Алая роза Анжу

Зря потраченное время. Изложение исторического тексто. Не мое. >>>>>

Бабки царя Соломона

Имена созвучные Макар, Захар, Макаровна... Напрягает А так ничего, для отдыха души >>>>>

Заблудший ангел

Однозначно, советую читать!!!! Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... >>>>>




  157  

Некоторое время Каролина молча читала вместе с ней, и наконец Роза удостоила ее вниманием; прежде чем перевернуть страницу, она спросила:

— Вы дочитали?

Каролина только кивнула.

— Вам нравится? — вскоре опять спросила Роза.

— Раньше, когда я была еще девочкой, это меня захватывало и поражало.

— Почему?

— С самого начала этот роман обещал столько чудесного, и у меня было предчувствие, что передо мной развернутся события сказочные, необыкновенные.

— Да, когда читаешь, словно уносишься далеко-далеко от Англии, правда? Словно ты в самом деле в Италии, где все другое, даже небо — синее южное небо, которое описывают путешественники.

— Тебе это нравится, Роза?

— После таких книг, мисс Хелстоун, очень хочется самой отправиться в далекое путешествие.

— Когда вырастешь, может быть, твое желание и сбудется.

— Если само не сбудется, я все равно что-нибудь придумаю. Не вечно же мне сидеть в Брайерфилде. Земля не так уж велика по сравнению с целой вселенной, и мне хочется хотя бы посмотреть, как выглядит наша круглая планета.

— Что же ты хочешь посмотреть?

— Сначала объехать наше полушарие, потом другое. Я решила, что моя жизнь будет настоящей жизнью; я не стану сидеть, цепенея от черной тоски, словно крыса под могильной плитой, или медленно умирать, как вы в своем доме в Брайерфилде.

— Как я? Что это значит, дитя мое?

— Разве не все равно, умирать от скуки или вечно сидеть взаперти в этом доме рядом с кладбищем? Когда я иду мимо, он всегда напоминает мне склеп с окошками. На пороге ни души, за стеной ни звука, и кажется даже, что у вас и дым-то никогда не идет из трубы! Что вы там делаете?

— Я читаю, шью, занимаюсь…

— Вы счастливы?

— А разве я буду счастливее, странствуя в чужих краях, как мечтаешь ты?

— Гораздо счастливее, даже если придется только странствовать и ничего больше. Правда, я хочу это делать с какой-нибудь целью, но даже если вы будете просто всегда в пути, как заколдованная принцесса из волшебной сказки, вы будете счастливее, чем сейчас. Вы увидите столько холмов, лесов и ручьев, и все будут разные, и все будет меняться на глазах под облачным небом или под ярким солнцем, в дождь или в ясную погоду, ночью или при свете дня. А у вас в доме ничто не меняется: та же известка на потолке, те же обои на стенах, те же занавески, кресла, ковры — все то же самое.

— Разве для счастья необходимы перемены?

— Да.

— Может быть, перемены и означают счастье?

— Не знаю, но чувствую, что и унылое однообразие и смерть — это почти одно и то же.

Тут в разговор вмешалась Джесси.

— Ну, разве моя сестрица не сумасшедшая? — спросила она.

— Боюсь, Роза, — продолжала Каролина, — что бродячая жизнь, во всяком случае для меня, кончится так же, как в этой книге, — разочарованием и душевной усталостью.

— Неужели «Итальянец» кончается так?

— Когда я читала, мне казалось, что так.

— Лучше перепробовать все и убедиться, что все суета, чем ничего не попробовать и прожить пустую жизнь. Поступать так — это все равно что зарывать в землю свой талант, это такой же грех, как презренная леность.

— Роза, настоящее удовлетворение дает только сознание исполненного долга, — заметила миссис Йорк.

— Правильно, мама! Если создатель дал мне десять талантов,[107] мой долг пустить их все в оборот и все их приумножить вдвое. Не хранить же золото в пыли комода! Я не стану прятать свои таланты в старый чайник и запирать их в буфете среди чайной посуды. Я не стану заворачивать их в шерстяной чулок, чтобы они задыхались в вашем столике для рукоделия. Я не стану их укладывать и в бельевой шкаф, где простыни сделаются их саваном, и уж наверняка ни за что на свете, слышите, мама? — Роза поднялась с ковра и продолжала стоя: — Ни за что на свете я не спрячу их в суповую миску вместе с холодной картошкой, чтобы они не заплесневели среди хлеба, масла, пирогов и окороков на полках кладовой!

Она на миг умолкла, затем продолжала:

— Мама, Бог, который дал нам всем таланты, когда-нибудь вернется и со всех спросит отчет. Чайник, старый чулок, бельевой шкаф и расписная суповая миска предъявят тогда свои скудные и никому не нужные сбережения во многих домах. Разрешите же хотя бы вашим дочерям пустить их таланты в оборот, чтобы они могли, когда придет время, с процентами вернуть создателю то, что ему причитается!


  157