Особенно,... 
164 
Он садится рядом и подтягивает колени к груди. В нескольких метрах от нас к автозаправке подъезжает машина. Из нее выбирается водитель, с недоумением разглядывает нас, потом протягивает в окошко свою кредитную карточку.
— В таком случае мы попросим судью объявить перерыв, как только войдем в зал судебных заседаний. — Он склоняет голову набок. — Что скажешь, Джейк? Ты готов вместе со мной дать им отпор?
Я сжимаю и разжимаю пальцы ног, обутых в выходные туфли. Проделываю это трижды, на удачу.
— «Люблю запах напалма по утрам», — отвечаю я цитатой из «Апокалипсиса сегодня».
Оливер отводит глаза.
— Я нервничаю, — признается он.
Не очень-то приятно услышать подобное признание от собственного адвоката перед самым началом процесса, но мне нравится, что он не врет.
— Ты говоришь правду, — констатирую я.
Это комплимент, но Оливер воспринимает его как руководство к действию. Он колеблется.
— Я скажу им, что ты невиновен. — Потом встает и отряхивает брюки. — Ну, что скажешь?
Это фраза с подвохом. Большей частью люди произносят ее, когда ты еще ничего не сказал, но, разумеется, как только ты укажешь на тот факт, что еще ничего не говорил, — ты уже произнес слова.
— Неужели мне придется еще раз идти мимо этих людей? — спрашиваю я.
— Да, — отвечает Оливер. — Но у меня появилась идея.
Он ведет меня к краю парковки, где нас ждут встревоженные мама с Тео. Я хочу кое-что сказать Оливеру, но это желание блекнет перед более насущными проблемами.
— Закрой глаза, — велит он.
Я закрываю. Потом чувствую, как он берет меня за правую руку, а мама за левую. Мои глаза все еще закрыты, но я слышу гул голосов и непроизвольно начинаю издавать похожий звук.
— А сейчас… запевай!
— «Я убил шерифа, но не стрелял в его помощника…» — Я замолкаю. — Я до сих пор их слышу.
Песню подхватывает Тео, потом Оливер и мама. Поем все вчетвером — не спетый квартет, импровизированный, — да так и поднимаемся по лестнице в здание суда.
Сработало! Вероятно, музыкальный номер удивил зевак — море журналистов расступилось, и мы прошли прямо посредине.
Я настолько поражен, что не сразу соображаю, что за кость засела в моем горле еще до того, как мы поднялись по ступенькам.
1. Я сказал Оливеру устное равенство, которое назовем «пи»: «Ты говоришь правду».
2. Он ответил «эр»: «Я скажу им, что ты невиновен».
3. В логическом равенстве этого разговора я допускаю, что «пи» равно «эр».
4. Теперь я понимаю, что это необязательно правда.
До того как мы стали заниматься с Джесс, мне приходилось посещать занятия по социальной адаптации в школе. Туда в основном ходили дети, которые, в отличие от меня, были не слишком заинтересованы в том, чтобы влиться в общество. Робби был неизлечимым аутистом и чаще всего занимался тем, что перекладывал карандаши из одного угла комнаты в другой. Джордан и Ниа имели психические отклонения и занимались по специальной программе, а не с остальной группой. Вероятно, больше всего мы были похожи с Серафимой, несмотря на то что у нее диагностировали синдром Дауна. Она так отчаянно хотела принимать участие в происходящем, что забиралась на колени к незнакомому человеку и обхватывала его лицо ладонями. Это умиляло, когда ей было шесть лет, но когда исполнилось шестнадцать — настораживало.
Луа, учительница, придумывала различные интерактивные игры, в которых нам приходилось принимать участие. У нас была ролевая игра, когда мы должны были здороваться друг с другом, как будто и не сидели в одной комнате целых полчаса. Устраивали соревнования, как долго сможем не отводить в сторону взгляд. Однажды она использовала таймер в форме яйца, чтобы показать нам, когда стоит прекращать разговор на одну тему, чтобы дать возможность другому поучаствовать в беседе, но игру спешно пришлось прекратить, потому что Робби вышел из себя, как только раздался сигнал таймера.
Каждый урок заканчивался тем, что мы становились в круг и говорили соседу комплименты. Робби всегда говорил одно и то же, независимо от того, с кем рядом стоял: «Я люблю водяных черепах».
(Он на самом деле их любил. Он знал о черепахах больше, чем кто бы то ни было из моих знакомых, и, вероятно, таким уникумом и останется. Если бы не он, я бы до сих пор путал водяных черепах с коробчатыми.)
Джордан и Ниа всегда говорили комплименты о внешности: «Мне нравится твоя прическа. Мне нравится, что у тебя красная юбка».
164 
