Особенно,... 
21 
Такое эклектичное смешение гарантировало интересный разговор, основанный на внешней учтивости, цинично подумала Кайла и напомнила себе, что это всего лишь игра.
Официанты разлили по бокалам напитки, затем председатель благотворительного фонда произнес вступительную речь и пожелал гостям приятного вечера.
– Я сомневалась, что вы придете. Думала, вы отправились в свадебное путешествие, – сказала Самара. – Насколько я помню, в первый раз у вас не было медового месяца. – Она поднял бокал и произнесла тост: – За жениха и невесту.
О боже… А ведь вечер еще только начался!
– Они провели его на Гавайях, – с довольным видом сообщила Марджори. – В первый раз вы поженились там, – обратилась она к молодоженам.
– В самом деле, – произнес Дуардо бархатным тоном, за которым скрывалось предупреждение, что эта тема запретна.
К счастью, официанты принесли горячее, и все переключились на еду.
Кайла всем своим существом ощущала близость Дуардо, который время от времени касался ее руки и награждал теплой улыбкой. Разумеется, он делал это для видимости, напомнила она себе. Однако, глядя на него, всякий раз Кайла без труда представляла себе, как его губы касаются ее губ, как их тела переплетаются в порыве страсти…
Между основным блюдом и десертом прошел благотворительный показ мод. По подиуму дефилировали худые как щепки модели в дорогих нарядах от заграничных кутюрье.
Мать и дочь что-то отметили в своих программках.
– Вот это платье – мое, – заявила Самара. Бенито Торрес снисходительно улыбнулся при виде темно-синего шифонового платья с многослойной юбкой, в то время как дочь бросила на Самару сверкающий взгляд, в котором читалось: «Даже и не мечтай!»
Кайла давилась от смеха, глядя на женщин, которые наперебой повышали ставки, желая заполучить единственный экземпляр наряда.
– Это платье я заказал в качестве подарка для своей жены, – лениво протянул Дуардо, и все четыре женщины уставились на него.
– Правда? – Самара первой пришла в себя и обратилась к Кайле: – Примите мои поздравления. За это платье я продала бы душу дьяволу. – Она выразительно посмотрела на Бенито, в то время как дочь тихо сказала матери: «Это несправедливо».
– Как это щедро с твоей стороны, дорогой, – мягко произнесла Кайла, в душе ненавидя весь этот спектакль, в котором она играла роль жены-трофея.
– Это доставило мне удовольствие. – Он улыбнулся, не оставив никаких сомнений в том, какого рода удовольствие он имел в виду.
Ну, надо же! Какой изощренный способ нажить врагов. Если бы три женщины могли бы убивать взглядом, Кайла была бы уже мертва.
После десерта на сцену вышел популярный певец и исполнил несколько песен. Кайла едва не застонала от облегчения, когда настала пора ехать домой.
– Тебе нечего сказать? – насмешливо спросил Дуардо, выезжая на шоссе.
Она серьезно посмотрела на него.
– Я устала говорить. – И улыбаться тоже. К тому же у нее начинала болеть голова.
Первый вечер в обществе, проведенный в качестве жены Дуардо, закончился. Она держалась с достоинством. Правда, вечер был далеко не последним, и пройдет какое-то время, прежде чем их брак перестанет быть главной темой для сплетен.
– Пожалуйста, скажи мне, что в ближайшее время мне больше не придется идти в логово ко льву.
– Неужели это было настолько ужасно?
Не совсем, просто она растеряла весь свой прежний опыт.
– Кажется, в обществе полностью отсутствуют приличия, – сухо заметила она и, увидев, как он скривил губы, добавила: – Женщины летят на тебя, как пчелы на мед.
– Тебя это беспокоит?
Еще как, но Кайла не собиралась ему об этом говорить.
– А это должно меня беспокоить?
Дуардо заехал в гараж и заглушил мотор.
– Нет, потому что ты лучше, чем те женщины.
– Это комплимент, Дуардо?
– Неужели так трудно допустить, что я могу сделать тебе комплимент?
Кайла пристально посмотрела на него.
– Да, трудно.
Она открыла дверцу. Включив сигнализацию, Дуардо последовал за ней в дом. Оказавшись внутри, они поднялись наверх.
– Какие-то трудности? – мягко спросил Дуардо, наблюдая за тем, как Кайла возится с замочком ожерелья.
– Я справлюсь, – упрямо сказала она.
– Позволь мне.
Их пальцы соприкоснулись, и ее словно обожгло пламенем. Послышался щелчок, и Дуардо положил ожерелье на туалетный столик.
Он снял пиджак, галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки, затем протянул руку к молнии на ее платье.
21 
