Баямо поднялся с наручником на запястье, другой висел пустой на конце цепочки. В луже крови лежала отрезанная рука. Это была резня! С запястья Фауста Моралеса продолжала стекать кровь. Еще несколько судорог сотрясли тело мучителя Херминии, и он перестал двигаться. Малко ринулся на Баямо и, нанося ему удары рукояткой пистолета, прижал его к стене.
Баямо поскользнулся в крови и чуть не упал. Своим пропитым голосом он сказал:
— Если бы ты попал к нему в руки, приятель, ты не представляешь, что бы он с тобой сделал...
Его жажда крови, кажется, была утолена. Как слон старается разорвать свои цепи, так Баямо с яростью дергал свой наручник и бормотал:
— Мне надо освободиться от этой гадости!
Не обращая внимания на труп, Баямо присел, примостил наручник и принялся пилить его ножовкой, еще мокрой от крови.
Малко посмотрел на картину бойни и подумал о словах резидента ЦРУ в Вене: «Всего лишь небольшая хорошенькая прогулка на Кубу». Хорошенькая прогулка в страну ужаса! Он не мог заставить себя посмотреть на искалеченное лицо мертвеца. По улице промчалась машина с включенной сиреной. Это напомнило ему об угрожавшей им опасности. Луис Мигель прекратил пилить и поднял голову.
— Будет лучше, если они нас не найдут...
Малко посмотрел на него с отвращением. Это ради него он рисковал своей жизнью и жизнью Ракели, а ЦРУ лезло вон из кожи. Ради человека, способного совершить такую мерзость. Вдруг он подумал, что Баямо тоже является палачом. Ситуация в духе Кафки, из которой можно вырваться, лишь покинув Кубу...
— Надо его похоронить, — проговорил Баямо. — Иначе из-за жары он начнет скоро портиться.
Малко холодно посмотрел на него.
— Пойду поищу вам лопату.
Он испытывал лишь чувство глубокого отвращения.
Ракель по-прежнему находилась в гостиной в состоянии прострации. Малко нашел лопату и отнес ее Луису Мигелю. Баямо отволок тело за дом и, ни слова не говоря, принялся копать. Малко вернулся в дом. Три часа ночи. У него не было больше сил.
Малко нежно обнял Ракель и попытался успокоить ее Совершенно травмированная тем, что ей пришлось увидеть, она безостановочно дрожала.
— Мы уедем очень быстро, — пообещал он.
Она подняла свое лицо, мокрое от слез.
— И каким образом?
Теперь он мог ей это сказать.
— Быстроходное судно, пришедшее из Мексики, ждет нас в Кайо Ларго. За час мы будем вне кубинских территориальных вод.
— И как мы доберемся до Кайо Ларго?
— Самолетом. Все предусмотрено.
Малко предпочитал не думать о деталях операции. Прежде всего нужно было успокоить Ракель. Он отвел се в спальню, где она заснула. А сам вернулся в гостиную.
Через час появился Баямо. Грязный, взлохмаченный и с осунувшимся лицом, он рухнул в кресло.
— Все в порядке! Это дерьмо заставило нас попотеть. Что будем делать теперь? Сколько времени можно оставаться здесь?
— Три дня, но проблема не в этом. Судно, которое должно вывезти нас с Кайо Ларго, обязано отплыть через два дня. Это наш единственный шанс. Вы знаете кубинскую систему. Скажите, что они будут теперь делать? Чем ответят?
Кубинец почесал свой плохо выбритый подбородок.
— Сначала обычные дела: аэропорт имени Хосе Марти. Затем они профильтруют оппозиционные круги и спустят с поводка всех своих ищеек из Комитетов защиты революции. Они должны подумать, где нас искать. Было бы идеально, если бы они решили, что мы покинули город.
— И куда бы мы могли отправиться?
Кубинец усмехнулся.
— Никуда, но можно спрятаться в сьерре... Только для этого необходим бензин, и нас засекли бы на бензозаправочных станциях.
— Таким образом, они полагают, что мы еще здесь?
— Да. Они будут следить за посольствами в Мирамаре и за американцами. А главное, они будут ждать. Учитывая их возможности, я не вижу, каким образом мы сможем отсюда вырваться.
— Вы знаете, как проехать в Кайо Ларго? Сообщите мне все подробности.
Баямо взял в баре бутылку «Гавана Клуб» и налил себе солидную порцию. Покрасневшие от усталости глаза, борода и осунувшееся лицо старили его лет на десять.
— Туда вылетают из небольшого аэропорта внутренних авиалиний, находящегося рядом с аэропортом имени Хосе Марти. Но правом на такой полет пользуются только иностранцы или кубинцы, имеющие специальное разрешение.
— И каков контроль?
— В самом аэропорту его почти нет. Ты приезжаешь с билетами и, если твое имя имеется в списке, ты без проблем поднимаешься на борт самолета.