Сжавшись от отчаяния, она взяла Сана за шею и повела в его комнату. Ей хотелось плакать.
– Сан, – сказала она вполголоса. – Сан, я люблю тебя. Ты – мой, Сан.
Она совершенно забыла о навахо. Теперь это был только предмет, который мешал и от которого следовало избавиться.
Она легонько прикрыла дверь и сняла телефонную трубку. Звонок дребезжал долго, потому что к аппарату никто не подходил.
– Джин, это ты? – спросила она.
Сердитый голос продюсера неприятно заклокотал у нее в ухе.
– Чего тебе? Я же сказал не звонить до завтра. Оставь меня в покое!
Очевидно, он полагал, что она в пути.
«Дорогуша» Джил пригасила свой гнев от его грубости:
– Немедленно приезжай ко мне, – сказала она.
Ей показалось, что аппарат разлетится на куски, так он вопил:
– К тебе!!! Какого черта, что ты там учудила?!
В его голосе слышалось столько ярости и страха, что она едва не повесила трубку. Джил собрала все силы, чтобы умоляющим тоном добавить:
– Джин, это серьезно! Случилось что-то ужасное. Приезжай. Я не могу тебе рассказать.
Он ответил потоком словесной грязи.
Джил затошнило. Наконец, она смогла вставить слово:
– Необходимо, чтобы ты немедленно приехал. Я прошу тебя.
По интонации ее голоса Джин Ширак понял, что это не пьяная прихоть. Его охватило жуткое предчувствие.
– Еду, – сказал он.
Как только он повесил трубку, Джил прикурила сигарету и начала трястись. Она испытывала физический страх от Джина Ширака. Ей было неизвестно, почему он попросил ее утащить Зуни в Энсинаду и оставить его там, согласно задуманному плану. Но она подспудно чувствовала, что это очень важно и очень опасно. Тем более рассвирепеет Джин.
Глава 2
«Дорогуша» Джил услышала мягкое гудение роллс-ройса. Затем у входной двери раздался звонок. Она заторопилась. Сырой запах крови, разлившейся по ковру, вызвал приступ дурноты. Она отворила дверь.
Стального серого цвета роллс-ройс Джина Ширака припарковался позади кадиллака. В дверном проеме появился продюсер, пожевывая сигару «Шерман». Вид у него был злобный и обеспокоенный. Он почти оттолкнул Джил, чтобы пройти в дверь. Его голубые, очень светлые глаза уставились на «дорогушу» Джил, которая тотчас опустила ресницы.
– Ну, что там у тебя? – ехидно спросил он.
Она молча открыла дверь позади себя. Слова застревали в горле. Джин Ширак немного удивленно озирался вокруг. Сан был закрыт в другой комнате. Все вроде бы было в порядке. Кроме одной детали – отвратительнейшего запаха.
И только дойдя до середины комнаты Джин Ширак увидел труп навахо, который поначалу было не заметил из-за канапе.
Страх пересилил ярость, и он медленно повернулся к Джил.
– Черт возьми! Он мертв?
Вопрос был чистой формальностью, если принять во внимание состояние тела. Джил нервно скрестила руки на груди.
– Думаю, что да, – пробормотала она.
Джин пришел в себя от первого удивления и повернул к ней искаженное гневом лицо.
– Это ты, несчастный придурок, убила его?! – прошипел он. – Дерьмо вонючее, убирайся к...
На глазах Джил навернулись слезы.
– Это не я! – воскликнула она. – Это... Это Сан!
Продюсер недоверчиво посмотрел на нее:
– Сан? Да он и мухи не обидит! Выкладывай, что произошло?
Джил начала ему объяснять. По мере того, как она рассказывала, от лица Джина Ширака все более отливала кровь. Он развернулся и влепил ей затрещину.
– Идиотка! Овца! – бранился он. – Ты и твоя пантера! Можно подумать, ты еще не натрахалась!
– Но я же не знала! – рыдала «дорогуша» Джил. – Я не могла дальше ждать. Потом бы мы были уже в Мексике...
Он снова дал ей пощечину. Осатаневший от злости Джин никак не мог привести свои мысли в порядок.
– Дуры кусок, если бы ты только знала, во что ты меня втащила!
– Но это же всего лишь слуга, – хныкала Джил. – В конце концов, тебе на них всегда было наплевать. Провернешь свои дела с кем-нибудь другим.
– Слуга! – воскликнул Джин с сарказмом.
Он не сводил налитых кровью глаз с трупа навахо через плечо Джил. Он убил бы ее, если бы мог! Если бы только эта коза знала, что она успела разрушить! К сожалению, он не мог ей этого рассказать. В воздухе запахло жареным.
Дрожащими руками он налил себе в стакан «Уайт Лейбла», проглотил его одним глотком и с гримасой отвращения склонился над навахо.
– А где второе чучело? – спросил он.
– Там.
Она указала на закрытую дверь.