27 
— Ты недоволен моей информацией? — спросил граф.
— Доволен, доволен, — ответил Малко. — Но ты мне опять нужен. Ты знаешь высокого худого венгра со шрамом на голове, похожим на пробор?
Заметно помрачнев, Альфи заказал шнапс, сделал глоток и проговорил:
— Опасные у тебя знакомые, как я погляжу...
— А в чем дело?
Альфи с таинственным видом повертел в руке стакан.
— Венгра зовут Ференц Карцаг. Он несколько раз появлялся здесь с любовницей — красивой высокой брюнеткой; кстати, вид у нее был какой-то странный — наркоманка, что ли... Они садились друг против друга и просто смотрели по сторонам. Даже не танцевали.
— Но что он тут делает?
— Спроси у полицейских. Они давно хотят от него отделаться. Но он — «персона грата»: дипломатический паспорт и все такое. Одним словом — неприкасаемый.
— Чем он занимается в Вене?
— Мстит. Знаешь, откуда у него этот шрам?
— Коллеги подрезали, что ли?
— Его расстреливали. Помнишь будапештский мятеж 1956 года? Ференц был майором АВО — венгерской тайной полиции. Учился этому ремеслу в России — кстати, никто не знает, настоящий он венгр или нет. Когда повстанцы захватили город, то поставили к стенке всех работников АВО, которых им удалось поймать. Ференца взяли одним из последних и собрались казнить у здания агентства «Рейтер». Шесть ружей были направлены на него без суда и следствия. Стреляли наспех: на горизонте уже появились русские танки. Но он все же получил пять пуль. Из них две — в легкие. Он пролежал под трупами до самой темноты. Ференца нашла эта самая девчонка и сообщила русским. Его долечивали в Москве. А через год он снова появился в Будапеште и стал участвовать в последних карательных операциях. Узнав об этом, многие участники мятежа сами покончили с собой. В Вену он приехал в пятьдесят восьмом году в качестве культурного атташе венгерского посольства. С тех пор погибли или пропали без вести около десяти венгерских эмигрантов, причем все они прямо или косвенно участвовали в мятеже.
— Понятно, — сказал Малко. — Значит, он и не думает скрываться?
— Конечно нет. Живет в роскошной квартире в Ландштадте. Только не ходи к нему ночью — твой визит может взволновать его, — ухмыльнулся Альфи.
«Славный город Вена, — подумал принц. — С сорок пятого года здесь начался небывалый рост числа сомнительных личностей на душу населения...»
— Слушай, — продолжал Малко. — На кого же все-таки работает этот Стефан Грельски?
— А уж это и вовсе не тайна! — улыбнулся Альфи. — Слыхал про кобальт? Металл такой, стратегический. Русские и китайцы его друг у друга прямо зубами рвут. Грельски — их оптовый поставщик. Продает недешево, но они все равно довольны. Кстати, он водит дружбу с твоим Ференцем. Как же, культурный атташе! Вся его культурная деятельность сводится к тому, чтобы обеспечивать работой сочинителей надгробных эпитафий...
Однако Малко по-прежнему не видел связи между кобальтом и венгерскими эмигрантами. И что же это за вещь, без которой не мог обойтись Грельски? Ведь не покойная же Грета!
Но Малко не хотел преждевременно пугать Альфи.
— Стефана Грельски нет дома, — сказал он. — Ты, случайно, не знаешь, где его можно найти?
— Понятия не имею. Попробуй зайти в чайный салон отеля «Захер» часов в пять. Он и его уродина-жена почти каждый день объедаются там сладостями...
Чайный салон «Захера» на весь мир славился своими «захер-торте» — шоколадными тортами с абрикосовым кремом, рецепт которых сохранился с позапрошлого века.
— Однако мне пора к моей баронессе, — засуетился Альфи, — не то она, чего доброго, подумает, что я гомик...
— Ты не гомик, ты просто кладезь знаний! — благодарно сказал Малко.
Поклонившись баронессе и оставив двести шиллингов бармену Тони, Малко стал спускаться в гардероб. По пути он вспомнил, что оставил в кармане пальто пистолет. Но старушка-гардеробщица подала ему пальто с любезной улыбкой и без всяких комментариев.
Через пять минут он уже ехал по шоссе домой. Бесконечные вопросы теснились в голове Малко. Стефан Грельски исчез, его жена и Серж Голдман мертвы. Мариза? Вряд ли она что-то знает. Возникла и новая проблема: почему недавние друзья Грельски и Ференц вдруг поссорились?
И еще: почему от него скрывают содержимое черного чемодана? Это ведь многое могло бы объяснить...
Обратная дорога заняла у него полтора часа. Ни в одном из окон замка света не было. Он оставил «ягуар» во дворе, а пальто — в холле. Часы показывали почти четыре часа утра. Через два часа Ильза начнет хлопотать на кухне.
27 
