80 
— У меня вообще-то сосед в комнате, ну, ты понимаешь… — Она нахмурилась. — А можно к тебе?
Пег неожиданно передернуло, и она согнулась, ткнувшись лбом в стекло.
— Ну, знаешь, я ведь женщина замужняя!
Большой Роб отвернулся. Так, ему показалось, будет удобнее спросить:
— Твой муж сейчас дома?
— Нет.
— Сегодня вернется?
— Нет.
— Вот и ладно.
Большой Роб десятки раз проезжал мимо дома Рика Вайса и сейчас ехал туда в полной тишине. Что было неразумно. До дома оставалась всего километра полтора, когда Пег вдруг заговорила.
— А откуда ты знаешь, где я живу? — спросила она.
— Я не знаю, — откликнулся Робби. — Просто городок маленький. Я решил, если вдруг поеду не туда, ты мне скажешь. — Она была в таком состоянии, что объяснение показалось ей вполне приемлемым. — Так я правильно еду?
— Здесь налево, — сказала она и, просунув палец под рукав его рубашки, погладила ему руку. — Как, ты сказал, тебя зовут?
— Робби. — Он улыбнулся.
Она прикрыла рот ладонью — в полном восторге от его имени и собственной храбрости.
Они остановились у ее дома и на цыпочках в полной тишине прокрались к алюминиевой двери трейлера. Большой Роб ожидал увидеть внутри беспорядок, но оказалось, что он совсем неправ. Начищенный до блеска трейлер выглядел просто классно — как какой-нибудь вагончик, где во время съемок суперзвезда отдыхает между дублями.
Они стояли между безупречно чистой кухней и прибранной гостиной, как актеры, которые забыли слова. В комнате чувствовался стойкий запах хлорки и освежителя воздуха.
— У тебя есть чего-нибудь выпить? — спросил Большой Роб. Они уже изрядно подвыпили, поэтому Пег все казалось смешным, и она захихикала, доставая из холодильника две первые попавшиеся банки пива и кивая в сторону дивана.
Роб аккуратно опустился на сиденье. Она оперлась худым коленом о диванную подушку и, не выпуская из рук пиво, прижалась открытым ртом к его губам. Затем она примостилась у него на коленях и поставила банки с пивом на маленький черный столик.
Роб терпел их неуклюжие объятия минут десять, а может, и больше. Он даже невольно получил от этого удовольствие. Пег была не самой симпатичной из женщин, что сиживали у него на коленках за последние двадцать лет, хотя и не самой невзрачной, — так, где-то посерединке. Но у Пег была информация о Филли, возможно, даже о его смерти. Поэтому ее ласки казались ему неуместными. Словно он предавал друга.
С другой стороны, взять, к примеру, Джеймса Бонда. Ведь он спал со всякими негодяйками, так? С женщинами-шпионами, с женщинами, пытавшимися убить его или убившими его друзей. Разве не спал? Большой Роб был почти уверен, что спал, только не помнил, в каком из фильмов. Ранние с Шоном Коннери и поздние с Роджером Муром давно перемешались в его сознании — он и на трезвую голову в них путался, не то что сейчас. Но он был уверен, что Джеймс Бонд позволял себе не только спать с ужасными женщинами, но и получать от этого удовольствие. Ради высокой цели.
Его рука потянулась к пуговице на джинсах. Он не смог бы точно сказать, когда именно, но за следующий час они переместились в спальню.
Наконец, после того как затейливые позы и удушающие объятия, судя по косвенным признакам, довели ее до наивысшего удовольствия, Роб по-быстрому последовал ее примеру и, едва успев выдохнуть, прошептал:
— Милая, я не могу тебя обманывать.
Она посмотрела на него озадаченно и устало.
— Обмани меня, малыш, — ответила она — Пожалуйста, обмани меня.
— Нет. И я не шучу.
Она что-то проворчала. Ее неудержимо клонило в сон. Но Большой Роб знал: лучшего времени для допроса этой свидетельницы не найти.
— Ты кое-что сказала. О враче из Чикаго.
Пег широко распахнула глаза. Она резко закрыла рот, но зубы сомкнулись не до конца — последствия неисправленного прикуса.
— Я ищу одного врача. Похоже, это он и есть, — продолжил Большой Роб.
Она вгляделась в темноту, будто пытаясь прикинуть, далеко ли от кровати до двери.
— Возможно, мы сможем помочь друг другу.
Она немного расслабилась и села, прислонившись к спинке кровати.
— Что ты имеешь в виду?
Большой Роб встал, нашел свои штаны и достал из кармана портрет мужчины, который прислала Филли Джеки Мур.
— Ты знаешь, кто этот человек?
Она взяла листок и повернула его к свету.
80 
